Славянофильский проект нациестроительства

Эта встреча позволила выйти за пределы поколенческого опыта и сформировать более общую программу. Киреевский или Хомяков представляют опыт 20-х годов XIX века. Они ориентированы, в частности, на философию Шеллинга, на романтические представления. Константин Аксаков и Юрий Самарин — представители следующей волны, студенты Московского университета, охваченные гегельянскими настроениями. Константин Аксаков — участник знаменитого кружка Станкевича.

Славянофильство охватывает период с конца 30-х до начала 80-х годов XIX века. Традиционно принято выделять старшее и младшее поколение славянофилов. Деление достаточно условно: оба поколения встречаются практически синхронно, а не сменяют друг друга.

Конец 50-х — начало 60-х годов XIX века — важный рубежный этап в истории славянофильства в личном и общественном плане. В личном плане это череда смертей, которая знаменует буквально физический конец старшего славянофильства: в 1856 году умирают братья Иван и Петр Киреевские, в 1860 году — Алексей Хомяков, на исходе 1860 года — Константин Аксаков.

Гораздо важнее трансформация, которая происходит на этом временном рубеже в общественном плане. Впервые возникает возможность публичной активности, публичного выступления. Славянофилы выходят за пределы салонного обсуждения к широкой аудитории и преподносят свою целостную общественную позицию.

Уже на исходе 1850-х годов они предпринимают попытку издания совместного журнала «Русская беседа». Затем следуют газетные издания. Изданием газет активно занимался Иван Аксаков, у которого была череда проектов. В 1861–1865 годах выходит газета «День», затем ее сменяет ежедневная газета «Москва», которую закрывают в 1868 году по решению центральной власти. В 1880–1886 годах, на исходе своей жизни, Иван Аксаков издает газету «Русь». Это было попыткой выйти с дискуссией на общественное пространство, действовать в условиях меняющегося мира, перестройки публичной коммуникации.

Славянофилы действовали в этих условиях в разнообразных направлениях. Например, они занимаются крестьянским вопросом, входят в редакционные комиссии. Велика роль проекта крестьянской реформы Юрия Федоровича Самарина, деятельности близкого к славянофилам Владимира Черкасского, Кошелева и так далее.

Вернемся к славянофильству как к национальному проекту. Суть концепции нациестроительства, предложенной славянофилами, укоренена в достаточно распространенной логике — логике конвертации конфессиональной идентичности в национальную. Славянофилы заявляют популярный теперь тезис, что русский — это православный и православный — это русский.

В это же время русское православие начинает переходить от коллективной религиозной идентичности к индивидуальной. В католическом мире результат аналогичного перехода принято называть посттридентским христианством. Поэтому славянофильская логика предполагает не просто конвертацию конфессиональной идентичности в национальную, но и одновременную трансформацию собственно конфессиональной идентичности.

Православие должно перестать быть характеристикой коллектива. Я являюсь православным не потому, что моя деревня православная, а в силу внутреннего осознания. Религия должна быть делом индивидуального выбора. Конфессиональная идентичность, подобно национальной идентичности, должна быть вопросом индивидуального отнесения субъекта. Процессы изменения конфессиональной идентичности и построения национальной идентичности должны протекать параллельно.

Конфессиональная граница позволяет снять вопросы о границах русской общности. Граница между русскими и нерусскими пролегает в конфессиональной плоскости. Иным оказывается католический мир — Польша, Запад. Перед нами предстает простая бинарная схема: католик оказывается принадлежащим к западному иному миру, в первую очередь к миру польскому, а православный автоматически оказывается принадлежащим к русским. Это позволяет без внутреннего противоречия выстраивать концепцию большой русской нации и мыслить национальную идентичность. Принципы национального включения достаточно широкие. Национальная модель у славянофилов строится по принципу широкой инклюзивности, построенной на конфессиональной основе.

Для славянофилов принципиальным становится вопрос о приходе, поскольку именно приходская жизнь, приходская община должны стать тем местом, тем сообществом, где формируется новая конфессиональная и национальная идентичность.

В рамках славянофильства возникает тезис о неполитическом характере русского народа. Он формулируется в первую очередь Константином Аксаковым в 1848–1849 годах. Это время реакции на весну народов и проблемы взаимодействия с имперским центром. Славянофилы в глазах Петербурга представляют собой опасное течение, легко соотносимое с аналогичными европейскими.

Константин Аксаков предлагает знаменитую модель земли и государства: на земле живет народ, государство — начало внешней правды, внешнего закона. Русский народ, как народ православный, отрекается от внешней власти, от господствования, передавая это право государству. Он отрекается, чтобы сохранить свободу — свободу веры, свободу слова. Само введение неполитичности преследует политические цели.

В славянофильской последующей логике и риторическом обрамлении идет указание на неполитичность действия. Собственно политическому отводится очень узкая рамка. Все дела местного самоуправления, земского устройства, вопросы свободы совести, свободы печати для славянофила выступают неполитическим действием. В рамках этого специфического прочтения неполитическим в конце концов начинает мыслиться и Земский собор, который выступает идеалом для славянофилов. Он предстает как высшее проявление свободы слова, свободы совета в отношении государя.

Славянофильство выступает как ранний романтический вариант национальной программы, откликающейся на вызовы и проблемы 40–50-х годов XIX века. Затухание славянофильства в классическом виде к 80-м годам XIX века закономерно. Программа конвертации конфессионального в национальное оказывается неактуальной в связи с подъемом других национальных движений, которые являются неиноконфессиональными, например украинского национального движения. Граница конфессионального перестает работать как однозначный и удобный вариант обозначения будущей нации.