Позднее возникли различные трактовки причин этого восстания. Историки, симпатизирующие революции, традиционно объясняли восстание в Вандее заговором дворян и кюре, которые соблазнили малограмотных суеверных крестьян и побудили их поднять оружие против революционного правительства. Однако сами дворяне, современники тех событий, да и историки, которые симпатизировали движению, считают, что никакого заговора не было и, наоборот, крестьяне, восставшие против революционного правительства, приходили к дворянам и просили возглавить это движение. То есть инициатива исходила снизу. Роялистские историки ― историки, симпатизировавшие восстанию, ― считали, что крестьяне поднялись прежде всего на защиту монархии. И на первый взгляд, действительно, армия восставших называлась «католическая королевская армия». Но заметим, что восстание началось отнюдь не после того, как стало известно о смерти короля, а началось оно месяцы спустя. Началось оно только 10 марта 1793 года, тогда как король был казнен еще 21 января. Причиной восстания стала не казнь короля, а рекрутский набор, который был объявлен в этой местности. То есть это объяснение тоже не подходит.
Современные историки считают, что в основе этого движения были социокультурные факторы, а именно особенности традиционной культуры крестьян этой местности, которые побудили крестьян подняться на восстание против революционного правительства, когда-то посягнуло на традиционные устои жизни населения Пуату, Анжу и Бретани — тех областей, в которых восстание и развернулось. Местность, в которой произошло Вандейское восстание, имела свои особенности. Это была область так называемого бокажа. Бокаж ― это местность, пересеченная изгородями, где отдельные поля отделялись одно от другого земляными валами, изгородями. То есть местность пересеченная, в которой крестьяне живут отдельными фермами или хуторами далеко друг от друга. В такой местности центром социальной жизни была церковь, потому что крестьяне, входившие в ту или иную общину, в ту или иную коммуну, встречались между собой в воскресенье на службах в церкви. Там они видели друг друга, обменивались новостями, а после службы в церкви проходил обычный сельский сход, где тоже принимались решения, касающиеся всех жителей этого сообщества.
Естественно, при таком положении вещей очень важная роль в сельском сообществе принадлежала священнику, местному кюре. Именно он занимался распределением благотворительности, назначал повивальных бабок, от которых зависела жизнь матерей и детей при родах, выступал душеприказчиком умерших. И самое главное, кюре выступали своего рода посланниками сельского сообщества во внешнем мире. Они ездили и улаживали те конфликты, те проблемы, которые у сельского сообщества возникали с местными властями или горожанами.
Кюре в области бокажа имели очень большое значение. И когда начинается Французская революция, крестьяне бокажа воспринимают ее достаточно спокойно, потому что в первое время она никак не затрагивает основы их жизни. Но начинается реформа церкви — рациональная реформа, которую проводят просвещенные элиты в соответствии с идеалами Просвещения, что нужно все рационализировать. И поэтому приходы нарезают по-новому, чтобы они были примерно равными по численности населения и по площади. В результате те традиционные приходы, которые существовали в Вандее, ликвидируются. Там было ликвидировано около трети приходов. Казалось бы, почему рационализация должна вызвать недовольство крестьян? А она вызвала недовольство, потому что те церкви, которые существовали традиционно, были закрыты, потому что приходы стали больше, а это значит, что очень часто священники просто не успевали к умирающим, для того чтобы причастить их перед смертью, соответственно, человек не получал отпущения грехов и был обречен на вечные муки. Естественно, новое положение вызывало недовольство крестьян.
Хотя недовольство и было, но оно не вырывалось наружу, а медленно накапливалось внутри крестьянского сообщества. Наружу это недовольство стало прорываться, когда революционные власти углубили реформу и заставили священников приносить гражданскую присягу, нарушив тем самым традиционный принцип «Богу ― богово, кесарю ― кесарево». Большинство священников этой области отказалось присягать. Интересно, что число неприсягнувших колебалось где-то от 70–75 до 95%. На священников, которые колебались, оказывал давление крестьянский мир, для того чтобы они отказывались от присяги, потому что крестьяне воспринимали присягнувших священников как испорченных священников, неправильных. И в результате, когда возник раскол между присягнувшим и неприсягнувшим духовенством, крестьяне отдали безоговорочное предпочтение духовенству неприсягнувшему.
Присягнувших священников называли чужаками, мальчишки забрасывали их камнями, женщины демонстративно мыли кропильницы, когда присягнувшие священники окунали в них свои пальцы. Мужчины грубили им, угрожали расправой, убивали их собак. По ночам этим священникам стреляли в двери. Сельское сообщество всячески старалось их выдавить, выжить из этого крестьянского мира. А неприсягнувшие священники, даже если они лишались возможности законным путем вести свою деятельность, наоборот, пользовались большим уважением, на их тайные богослужения ходили в массовом порядке, и именно они признавались за правильных священников, за тех, которым можно доверить свою душу.
Надо сказать, что особенностью Западной Франции, где располагались земли бокажа, было широкое распространение янсенизма в городе. Янсенизм — это такое направление католицизма, для которого свойственен ригоризм, решительность, бескомпромиссность. И горожане, бывшие янсенисты, а теперь ставшие революционерами, проявляли, приходя в сельскую местность, такую же нетерпимость по отношению к крестьянам. Некоторые современные историки даже сравнивают реформу церкви в сельской местности, проводившуюся горожанами, с драгонадами — с печально известным насаждением католицизма войсками Людовика XIV в протестантских регионах.
Национальная гвардия, которая приходила из города и вела себя в сельской местности как в оккупированной стране, вызывала большое раздражение сельских жителей. И провозглашенный в марте 1793 года набор в армию, когда представители новых властей пришли в сельскую местность и попытались вербовать рекрутов, вызвал восстание. Оно быстро охватило огромную территорию. Считают, что в нем приняло участие до ста тысяч восставших, которые создали королевскую католическую армию, нанесшую ряд тяжелых поражений республиканским войскам. Регулярное ядро этой армии насчитывало до 40 тысяч, то есть это были очень большие силы. Были выбраны командующие ― как из числа самих крестьян, так и из местных дворян, которые придали стройность рядам повстанцев. И до июня мы видим победоносное шествие этой армии, до тех пор пока она не попыталась взять город Нант. Город Нант удержался. Буквально в последний момент, когда войска повстанцев уже должны были захватить его, шальная пуля сразила командующего, и в результате повстанческая армия откатилась.
Однако в дальнейшем, уже летом, продолжались ожесточенные бои, вандейцы одержали ряд побед, но против них были брошены большие силы республиканкой армии. Вандейцы, имевшие гораздо более слабое вооружение и гораздо более слабую организацию, тем не менее сражались очень храбро, потому что они воспринимали эту войну как религиозную. Это очень важно отметить. Движение против революции, движение представителей традиционного общества носило религиозный характер. Крестьяне воспринимали эту борьбу как дело, угодное Богу, и чем больше они понесут страданий, тем больше они заслужат милость Божью на том свете. Доходило до того, что, когда пленных вандейцев расстреливали, они просили солдат стрелять не залпом в них, а по одному, чтобы продлить свои мучения: чем больше мучений, тем больше Господь их наградит в другой жизни.
Восставшие были убеждены, что все погибшие за это правое дело (а они называли это «Дело» с большой буквы) обретут вечное блаженство и, более того, может быть, даже будут воскрешены в этой жизни. Интересно, что, когда захватили одного из вандейских священников, республиканцы ему сказали: «А вы-то сами видели это чудо воскрешения вандейских солдат?» ― он ответил: «Нет, я не видел это чудо, но не потому, что оно невозможно, а потому, что убитые повстанцы не хотят, чтобы их воскрешали, потому что они опять попадут в ваши республиканские лапы и вы их опять убьете». Они не воскресают только потому, что не хотят. То есть их убежденность в том, что они делают богоугодное дело, была совершенно истовая. И характерно, что символом вандейского восстания стало сердце Иисуса, то есть красное сердце с крестом (Sacré-Coeur), изображение которого нашивали на себя вандейские крестьяне, считая, что оно спасет их от пуль и вражеского оружия.
В конечном счете Вандейское восстание, как мы знаем, потерпело поражение. Превосходящие силы республиканской армии его разгромили: в декабре 1793 года они нанесли окончательное поражение. После военного разгрома вандейцев в этой области республиканские войска, так называемые адские колонны генерала Тюрро, устроили настоящий геноцид. Было уничтожено до четверти населения этой местности, потому что республиканцы считали жителей Вандеи неисправимыми, они считали их чуждыми себе. Они не считали их такими же людьми, какими они являются сами.
Здесь мы видим острый конфликт разных культур: традиционной культуры, традиционной культуры бокажа и той просветительской культуры, того, что сейчас называется либерально-демократическими ценностями, которые Французская революция подняла на свое знамя. И этот конфликт разных ценностных парадигм вызвал такую жестокую войну, в которой немало жестокости было совершено с обеих сторон.
