Появляется веер возможностей, кого называть кроманьонцами: в узком смысле это жители грота Кро-Маньон, в более широком варианте это население верхнего палеолита Западной Европы, где-то от 40 тысяч лет назад до 10 тысяч лет назад. В еще более широком смысле — население верхнего палеолита всей планеты, не только Западной Европы, но и Африки, Австралии. Существует морфологический вариант, когда кроманьонцами называют жителей верхнего палеолита всей ойкумены, чьи морфологические признаки похожи на останки, найденные в гроте Кро-Маньон. Эти несколько вариантов определения между собой соревнуются, поэтому, когда кто-то произносит слово «кроманьонец», хорошо бы выяснить, что имеется в виду, потому что варианты возможны разные.
Если говорить о кроманьонцах как о жителях европейского верхнего палеолита, немного похожих на обитателей Азии, то это замечательнейшее время: признаки современного вида сапиенсов уже полностью сформировались и видоизменялись, но это еще не были современные европейцы, потому что некоторая архаика у них осталась. Несмотря на классические реконструкции того же Герасимова, где кроманьонец гордый, с прямым носом, прямо европеец, современные данные показывают, что и по измерительным параметрам лица, носа и по пигментации, которая нам известна из палеогенетики, кроманьонцы на современных европейцев были очень отдаленно похожи.
Современная палеогенетика показывает, что все европейские кроманьонцы поголовно были темнокожие, черноволосые и на 99% темноглазые, хотя светлые глаза иногда у них встречались, но в качестве исключения. Форма лица у них была не совсем такая, как у нас: на верхнем уровне, на уровне глаз, лицо было довольно сильно уплощено, на нижнем уровне челюсти довольно сильно выступали. Такой комплекс признаков характерен для современных австралийских экваториальных аборигенов. Такие экваториальные черты не вызывают особого удивления, потому что кроманьонцы появились в Европе в палеонтологической летописи неожиданно — всегда было проблемой определить, откуда они взялись. Мы знаем, что появились они с Ближнего Востока, а туда пришли из Африки, они продвигались из Африки в Евразию очень быстро, поэтому экваториальные черты, темную пигментацию, выступающие челюсти сохранили.
С другой стороны, кроманьонцев нельзя расценивать как современных австралоидов или негроидов, потому что у европейских кроманьонцев чаще всего узкий нос, а не широкий, как у современных экваториалов, челюсти вперед не так сильно выступают. Изменчивость по краниальным, то есть черепным, признакам у европейских кроманьонцев перекрывает размах изменчивости всего современного человечества. Получается, что было много маленьких групп, каждая из которых имела какие-то свои черты.
У нас есть несколько находок из разных стоянок: из Сунгиря три скелета, из Чжоукоудяня в Китае тоже три, из Младече двадцать штук, из Дольни-Вестонице, и везде они разные. Нельзя сказать, что население Дольни-Вестонице было определенного типа. Оно было совершенно разное, по каждому конкретному параметру: ширине лица, высоте лица, выступанию носа все они различаются. И в то же время полных копий современного человека не было, это были явно экваториалы, но не в современном варианте, а какие-то особенные.
Случайные генетико-автоматические эффекты действовали в тот момент очень мощно, потому что группки маленькие, а индивидуальные качества конкретного человека сказывались на облике групп основательно. Если в группе двадцать человек и из них пять взрослых мужчин и женщин, то потомство будет от пяти пар. И если один представитель особо носатый и у него много детей, то в следующем поколении все будут носатые. Если нос маленький, то наоборот. Все могло поменяться очень неожиданно. Как показывают по костям палеогенетика и палеопатология, были группы, которые страдали от близкородственного скрещивания, — такие находки есть в Ripari Villabruna в Ровито (Италия), где присутствуют врожденные патологии.
С другой стороны, кроманьонцы старались заключать браки с как можно более удаленными группами, потому что в пределах десяти человек брачную пару найти сложно, ведь они все родственники. Когда мы это видим в палеонтологическом виде, мы понимаем, что они все разные: один пришел из одной группы, другой — из другой, и их ребенок свои признаки уже имеет, и это очень частный случай. Поэтому мы говорим, что они различались.
При этом кроманьонцы имели некоторые общие черты, которые позволяют отличить их от нас. Например, у них был гораздо более тяжелый и крупный череп: у него мощное надбровье, довольно крупное небо, хотя высота лица от носа до рта небольшая, но вперед лицо выступает, и за счет этого небо очень большое. Либо, наоборот, небо большое, поэтому лицо выступает. Бывают и исключения: на Маркиной горе найден кроманьонец с маленькой головой. Есть и другие признаки: очень широкие скулы, регулярно скуловая ширина была больше, чем мозговая, — это называют фенозигией, когда лицо расширялось вниз. Примерно как у современных эскимосов — с той поправкой, что у эскимосов оно еще и плоское чаще всего, а у кроманьонцев не обязано было быть плоским. Также выделяют сильно выступающий нос, крупный затылок.
За счет затылочной и теменной долей у них был очень крупный мозг: если у современного человека в среднем 1300–1350 кубических сантиметров, то у кроманьонцев средний объем мозга — 1500. Но это средние показатели, потому что были и исключения: как я заметил выше, на Маркиной горе был маленький череп, в Людзяне (Китай) тоже. Черепа были неодинаковые, но всегда массивные, с толстыми стенками. Не исключено, что массивность и сильно выступающий затылок достались им от неандертальцев. Самые древние кроманьонцы из Пшедмости, Младече, Пештера-ку-Оасе в Румынии имели форму затылочного отдела, очень похожую на форму, что была у неандертальцев.
Существует обоснованное мнение, что неандерталоидность на кроманьонцев сильно влияла. В Пештера-ку-Оасе найдены череп и нижняя челюсть — массивная, здоровая, тяжелая. Из нее была выделена ДНК, и оказалось, что одна из хромосом наполовину неандертальская, а примесь по всему геному под 20%. Расчеты показывают, что где-то за четыре-шесть поколений до этого индивида происходила метисация с неандертальцами. Также в Усть-Ишиме, под Омском, была найдена бедренная кость, в которой неандертальская примесь гораздо больше, чем у современных людей. Естественно, в тот момент неандертальская примесь сказывалась и на лице, и на затылке равным образом.
Все-таки кроманьонская сапиентная генетика перевешивала, поэтому пропорции у них были вытянутые. Но есть и исключения: человек из Сунгиря во Владимире с датировкой 35–36 тысяч лет назад был весьма рослый, 1 метр 80 сантиметров, и с широкими плечами — этим он резко выделялся на фоне всех других кроманьонцев. Когда обычно изображают древних людей и они коренастые, то это неандертальцы. Кроманьонцы же тощие, длинные, узкие, с длинными ногами и коротким туловищем, они могли быть весьма мускулистые, но именно поджарые, сухие, потому как недавно переселились из тропиков. Сунгирец выделяется: у него ключица была в два раза шире. Эта широкоплечесть и массивность сунгирца предполагает, что эти признаки достались ему от неандертальцев, хотя в строении черепа у него не было ничего неандерталоидного.
Отдельный вопрос: насколько кроманьонское наследие, кроманьонские черты дожили до современности? Регулярно приходится слышать, что современные австралийские аборигены — это копия кроманьонцев. Или северные европеоиды — шведы, норвежцы — сохранили кроманьонский облик. Это не так: все современные группы активно и долго менялись, и южные европеоиды тоже наследники кроманьонцев, потому что количество поколений от кроманьонцев до них было такое же, как от первых кроманьонцев до норвежцев или аборигенов.
Другое дело, что разные современные расы возникли из разных кроманьонцев. Преобладающий тип европеоидной расы возник из ближневосточных кроманьонцев, которые тоже были кроманьонцами, но они были помельче и имели узкое лицо, например кебаранцы и натуфийцы. У северных кроманьонцев лицо было пошире, оно и теперь шире у северных европеоидов, но и те и другие — кроманьонцы. Просто кроманьонцы были разные. При желании можно среди современных людей найти такого, у которого пропорции лица будут похожи на кроманьонца из грота Кро-Маньон, но это будет случайное сходство, потому что на планете 7,6 миллиарда человек, и можно найти кого угодно, поэтому случайные совпадения ни о чем не говорят.
Эволюция шла во всех популяциях: размеры увеличивались, уменьшались в разные стороны и пропорции, поэтому сейчас кроманьонцев нет. Последние люди, которые имели прямое преемство с верхнеплейстоценовыми кроманьонцами и похоже выглядели, жили в мезолите порядка 6–9 тысяч лет назад. С тех пор их признаки сильно поменялись с появлением неолитического хозяйства, и даже там, где они оставались охотниками-собирателями, признаки менялись в непредсказуемых направлениях.
