Также можно посмотреть на бушменов, пигмев, хадза, огнеземельцев и андаманцев. Но некоторые из них почти не изучены — например, огнеземельцы, андаманские аборигены. Сейчас изучают бушменов, но пока без видимых результатов. Про хадза тоже никто ничего не знает. Поэтому все этнографические исследования — это обрывки из отрывков. Тем более что большая часть современных дикарей уже тысячелетия живут в окружении земледельцев и скотоводов. Поэтому не факт, что их представления отражают что-то древнее.
Также у нас есть археология, в первую очередь погребения и вещи ритуального назначения. Иногда эти две вещи соединяются вместе. Погребения как таковые появились еще, видимо, у людей гейдельбергских, примерно 430 тысяч лет назад. Например, Сима де лос Уэсос в Испании — там датировка, если точно, 427 тысяч лет. Но это, видимо, были еще не совсем погребения, а санитарные погребения, когда трупы просто скидывали в яму. Причем яма никогда не копалась, это была просто дырка в земле. В этом погребении есть одно-единственное орудие, причем экзотическое, археологи назвали его Экскалибур — красный, с желтыми прожилками. Предполагается, что его поместили туда неспроста, что это ритуальное подношение, первый инвентарь.
У неандертальцев в плане погребений все уже интереснее: появились настоящие погребения. Но, в отличие от сапиенсов, в погребениях неандертальцев всегда лежит один человек, хотя несколько погребений могут располагаться взаимно друг другу вдоль или поперек. То есть видно, что когда они закапывали следующего человека, то знали, где лежит предыдущий. Поза погребенных у неандертальцев всегда одинаковая: скорчены на боку или на спине, нет какого-то разнообразия. Погребения всегда безынвентарные: нет никакой посыпки охрой, украшений. Хотя сверху могли лежать плиты из камня, рога горных козлов, как в Тешик-Таше.
У сапиенсов появляются все эти элементы примерно со времени 30 тысяч лет назад, а может, даже и раньше. А первые зачатки у протосапиенсов мы находим вплоть до 100 с лишним тысяч лет назад. В Схуле и Кафзехе есть погребения двойные и с инвентарем, с челюстью кабана в руке, с рогом лани сверху, с яйцом страуса, с украшениями из ракушек, с охрой. Форма погребения, то есть положение тела, меняется. Если раньше было скорченное тело, то у кроманьонцев положение разное: прямые, скорченные, на животе, на спине, сидящие погребения. В Костенках-2 мало того, что труп в сидячем положении, так для него еще выстроен целый дом. А совсем недалеко, в Костенках-14, труп заколочен в небольшую траншею.
Появляются обряды обезвреживания покойного, когда им подрезали поджилки, дабы он не убежал из могилы, не вылез и не начал ходить среди живых. Это наблюдается в Костенках-14, в Дольни-Вестонице — 3, то есть это довольно распространенная практика. Появляются представления о загробной жизни, а кроме того, шаманские практики. Распознать шаманское погребение проблематично, бывают нестандартные случаи — например, в погребении Дольни-Вестонице — 3. Там женщина вся засыпана густо-густо охрой, закрыта лопаткой мамонта и связана. На Ближнем Востоке такие захоронения тоже встречаются. Там женщина похоронена с тазом леопарда, с ногой кабана, со стопой мужчины в могиле, крылом беркута и шкурками от куниц. Это удивительный набор, и все это густо засыпано жареными черепашьими панцирями.
В Брно, например, мужчина лежит с закрытый костью мамонта, с челюстью и ребрами носорога, может быть, с бубном. По крайней мере, у него была колотушка из рога северного оленя. Также там обнаружена статуэтка с подвижными частями тела. Это единственная в своем роде находка: где голова крутилась, ручки, ножки. Все это было специально сломано. Есть предположение, что это обезвреживание вещей шамана, потому что в шаманских вещах живет дух.
Есть изображения подобных шаманов. Допустим, в пещере Труа-Фрер (Трех братьев) есть несколько таких изображений, в Ласко изображена фигура человека, но со звериной головой. Встречаются также рисунки с бычьими головами, как в Габиллу, с бизоньими, как в Шове. Причем эта пляшущая поза повторяется довольно регулярно на разных изображениях. Изображения есть наскальные, нацарапанные и нарисованные на предметах. Эти шаманские наряды и позы напоминают то, что мы знаем из этнографии наших северных сибирских народов или североамериканских индейцев. Если посмотреть изображения XIX века, на которых индейцы пляшут танец бизона, то это очень похоже на то, что нарисовано в Шове во Франции 20 тысяч лет назад.
Появляются инициации, которые мы узнаем по черепам людей. В Дольни-Вестонице у всех мужчин старше 18 лет есть шрамы на макушке, причем характерно расположенные. Видимо, делались ритуальные трепанации, но сквозные, шрамирование, скарификация, чтобы все опухло. У женщин и подростков такого нет.
Как минимум с верхнего палеолита, причем с раннего верхнего палеолита, начинаются такие практики. Но зачатки были и раньше. Правда, у более древних людей все ритуалы были намного скромнее. Например, есть неандертальская пещера во Франции, где найдены кости птиц с надрезками в тех местах, где крепятся очень красивые перья. Остается догадываться, что это они делали венки из перьев или себя украшали перьями, а если украшали, то зачем? В Брюникеле 176 тысяч лет назад люди — а это еще даже не неандертальцы — в 300 метрах от входа собрали сталагмиты, сталактиты, выложили из них круги и до угольного состояния жгли кости пещерных медведей. Видимо, это был ритуал, иначе зачем две тонны этих камней переносить и выкладывать?
С верованиями неандертальцев все очень непонятно. Начиная с верхнего палеолита появляется много материала, с которым можно работать, интерпретировать его. Появляются шаманизм, инициации, богатейшие погребения, самые неоднозначные. Погребения именно детей богаче, чем погребения взрослых. Причем детей не каких-нибудь, а с разными физическими патологиями, с экзотическими нарушениями. Есть идея у многих народов, что если высшее божество коснулось человека, то его перекосит, а значит, он особенный, и его надо беречь. В Ромито 1 и 2 обнаружено погребение женщины, молодой девушки, и мужчины. Мужчина ростом метр, с ахондроплазией, с укороченными руками и ногами лежит с девушкой в обнимку.
Проблема в том, что у нас есть все эти факты: шаманизм, инициация и погребения. Но что конкретно древние имели в виду, конечно, мы не узнаем, пока не изобретем машину времени. Потому что даже современные аборигены, когда их спрашивают, зачем они танцуют такой танец и почему именно так, почему у них такой узор на шаманском бубне, отвечают: «А дед так рисовал, так плясал, вот и я так же пляшу». Так что все мистические потусторонние вещи никогда не имели четкого выражения. Не было у них никакого внятного, осмысленного объяснения.
Тем более мы говорим о дописьменных культурах, у которых и не было унификации. Поэтому, например, погребения столь разнообразны, они все время чем-то различаются. Каждый раз, когда кто-то умирал — а умирали они редко, потому что в группе 10 человек, — древние уже забывали, как хоронили предыдущего, и на ходу изобретали по-новому. Это создает некоторые сложности для археологов. Очень трудно построить статистику, потому что каждый раз у нас что-то другое. С другой стороны, это дает повод современным писателям и, допустим, сценаристам художественных фильмов проявить свою богатую фантазию и изобразить жизнь древних людей гораздо интереснее, чем это делается сейчас.
