Онлайн-сообщества

Здесь можно обнаружить три стратегии изучения онлайн-сообществ. Первая стратегия — это изучение сетевых групп методами Computer Science или из пространства проектировщиков медиа или проектировщиков цифровых инструментов. В основном здесь речь идет о тех, кто, например, занимался созданием онлайн-игрушек, занимался вообще созданием гейм-индустрии. И для них изучение того, как люди объединяются друг с другом, как они находят общие темы, как они обнаруживают себя в пространстве других, было просто вопросом выживания собственной индустрии, выживания собственной профессии. Понять, как люди взаимодействуют, означало, по сути, предложить им лучший продукт.

Еще одним вариантом изучения того, что такое онлайн-сообщества, выступают исследования из поля бизнес-стратегий, из поля бизнес-аналитики. Они, с одной стороны, связаны с теми стратегиями работы с онлайн-сообществами, которые я описала выше, но тем не менее построены немножко по другим принципам. Для тех, кто занимается бизнесом, понимание того, как устроено сообщество, означает понимание того, как устроены новые рынки, как устроены новые потребители, в какие аудитории они объединяются, по какому принципу можно продвигать какие-то товары или услуги и так далее. Здесь в данном случае тоже срабатывал такой эффект практической пользы подобных исследований. И наконец, третий блок — это все, что связано с социогуманитарным знанием: опыты антропологов и социологов по работе с комьюнити, которые на самом деле умножают уже давно сформировавшееся представление внутри социогуманитарного знания о том, как люди формируют группы, кластеры, страты и так далее.

В хронологическом порядке эти методы или способы изучения возникали в том виде, в котором я их описала, то есть в первую очередь тем, как устроено онлайн-комьюнити, заинтересовались люди, которые формируют инструменты для его создания и собирания. В 2000 году гейм-дизайнер Эми Джо Ким предложила в своей книге некоторую концепцию того, кто такие онлайн-пользователи и что такое сообщество. На данный момент, пожалуй, ее концепция выглядит довольно банальной и, может быть, даже немножко примитивной, потому что на самом деле она присвоена нами всеми — мы разделяем те положения, о которых она говорила. Но на тот момент они казались революционными.

Во-первых, Ким настаивала на том, что, несмотря на свой опыт продюсирования медиаконтента, она не предлагает описывать онлайн-сообщества как нечто, что требует определенного планирования, как нечто, что требует создания бизнес-стратегий по управлению. Ей было правда интересно разобраться, как люди входят в онлайн-среду, как они обнаруживают себя там в новом качестве, какие они присваивают себе социальные роли, через какие этапы становления как самостоятельных субъектов они проходят. И она выстроила довольно прозрачную и понятную логику и говорила о том, что сначала вы, приходя в любое сообщество, оказываетесь новичком, вы не знаете, какие существуют правила в этом сообществе, вы не знаете, на каком языке здесь говорят (мы имеем в виду, конечно, не национальный язык, а способы говорения, ― например, какие визуальные способы предъявления своего мнения существуют). Вы вообще не очень понимаете, в каком месте вы оказались, и вам нужно пройти некоторые акты социализации, или инкультурации, для того чтобы стать своим.

Следующая стадия — это наблюдатель. Вы уже свой, но пока еще не очень освоились, и вам нужно приглядеться к тому, что происходит. Вы уже участвуете в каких-то совместных актах, вы уже общаетесь, но скорее больше наблюдаете за лидерами мнений — за теми, кто производит контент, за теми, кто производит суждения, за теми, кто объединяет вокруг себя какие-то подгруппы внутри группы. Дальше вы можете стать лидером мнения. Это не означает, что вы будете руководить всей этой тусовкой, но это означает, что вы сможете создать вокруг себя некоторый коллектив сообщников или тех людей, которые разделяют ваши же позиции. На самом деле такую структуру можно обнаружить в любом современном онлайн-комьюнити: это может быть то, что происходит в социальных сетях, где у нас, естественно, есть такие анклавы по интересам, которые создаются как раз лидерами мнений; это можно наблюдать в оставшихся форумах; это можно наблюдать в каких-нибудь чатах тех же компьютерных игр — такое распределение ролей существует, в принципе, где угодно.

С другой стороны, она же говорила о том, что сами онлайн-комьюнити проходят некоторые стадии жизни. Сначала мы говорим о таком зарождающемся сообществе, когда люди по каким-то принципам, в связи с какими-то интересами объединяются друг с другом. Они еще не знают, что они сформируют какое-то плотное кольцо производителей коммуникации, но они тем не менее уже общаются. Дальше мы наблюдаем ситуацию учреждаемого сообщества, когда начинают создаваться нормы ― этикетные, поведенческие, когда мы начинаем огораживать себя и говорим: «Мы — это вот то и то, и мы отделены от всего прочего мира». Именно тогда начинают возникать самые яркие характеристики сообществ, такие, например, как «падонкаффский» язык, который был характерен изначально для вполне определенного круга лиц.

Затем мы имеем ситуацию зрелости сообщества, когда оно уже не борется за свои права, когда оно уже легитимировано в общественном пространстве, и ему остается только внутри себя делиться опять же на подгруппы, может быть, каким-то образом усовершенствовать правила своего существования.

И наконец, одна из финальных стадий — это распад. Причем распад — это не что-то такое патологическое и негативное, а это на самом деле расхождение разных кластеров внутри сообщества на отдельные группы, когда мы понимаем, что, например, уже отсутствует единая цель у нашего взаимодействия, иногда мы находим для себя какие-то другие интересы и разделяемся по ним.

Здесь интересно, конечно же, то, что именно дальнейшие опыты бизнес-собщества работать с онлайн-комьюнити несколько интенсифицировали, изменили, сделали более сложным понимание этих групп людей, которые существуют онлайн. Например, в 2004 году Констанс Портер, бизнес-тренер, бизнес-аналитик, которая работает до сих пор, написала короткую, но довольно содержательную статью о том, а на самом деле кто же такие эти онлайн-пользователи, в какие такие группы они объединяются и как. Ее волновал очень серьезный вопрос: когда мы говорим про онлайн-пользователей, мы довольно часто говорим об их виртуальной идентичности и разделяем таким образом то, что они представляют собой онлайн, и то, кем они являются офлайн. Но к середине 2000-х годов стало уже абсолютно понятно, что эта диверсификация, разделение сред, — это не очень правильно, потому что люди используют интернет в колоссальном количестве случаев и уже не разделяют свою активность там с какими-то действиями, которые офлайн с этой активностью связаны.

Поэтому она начала говорить о том, что качество виртуальности — это не самое главное для понимания специфики онлайн-пользователя. Самое главное — это понять, на каких основаниях люди вообще друг друга находят и существуют ли какие-то сложности с тем, чтобы включаться в онлайн-коммуникацию как полноценному участнику и члену этих комьюнити. Она выстроила довольно забавную схему (хотя, в общем, тоже довольно простую), в которой ранжировала онлайн-сообщества по степени обладания ими организационной культуры, по тому, создаются ли эти онлайн-сообщества с целью получения какой-то выгоды или же они некоммерческие, по тому, организованы ли они хаотично, с помощью низовых инициатив или являются сознательным актом деятельности какой-то команды.

Выводы из ее работы довольно интересны даже сейчас. Во-первых, она говорит о том, что мы все являемся участниками онлайн-сообществ. Не только те люди, которые действительно общаются в каких-то онлайн-тусовках; не только те люди, которые создают фан-сообщества, фан-комьюнити; не только люди, которые обживают какие-то особые сайты, например те же самые сайты социальных сетей, создают паблики, то есть сознательно вырабатывают этот опыт сообщества. На самом деле даже в тот момент, когда мы начинаем пользоваться простой электронной почтой, которая есть у огромного количества людей, мы уже оказываемся в Сети, мы уже оказываемся коммуникантом и участником онлайн-сообщества.

Так что получается, что на самом деле изучение онлайн-комьюнити — это не столько разговор про какие-то маленькие изолированные группки, которые существуют в Сети и складывают ее пазл, а это разговор о том, как мы все друг с другом сосуществуем, как мы настраиваем коммуникацию друг с другом, как мы оказываемся способными понимать друг друга, несмотря на то что физически рядом не соприсутствуем, как мы умеем считывать информацию друг о друге через какие-то данные в профиле, в персональных аккаунтах, насколько мы способны к уважению этой чужой информации, насколько мы способны к уважению чужой прайвеси, чужого приватного пространства, как мы это все сочетаем с представлением об интернете как о принципиально публичном пространстве — вот эти все вопросы теперь можно адресовать не только каким-то изолированным группам, но и всем нам.

И второй очень важный вывод — это то, что она начала говорить о принципиальных барьерах коммуникации, барьерах к достижению коммуникации, которые могут быть опасны для каждого из нас, а не только для каких-то представителей маленьких группировок. В частности, она говорит о том, что, конечно же, количество интернет-пользователей увеличивается, и сейчас, спустя тринадцать лет после ее статьи, мы можем сказать, что количество уникальных пользователей интернета насчитывает уже миллиарды. Если мы сложим обитателей самых популярных социальных сетей — это Instagram, Facebook и Twitter (Twitter — микроблогинг, но тем не менее), ― то мы получим количество людей, которое на миллиард превышает население Китая. То есть понятно, что на самом деле обитателей цифры, обитателей онлайн-пространства огромное количество.

Но это не означает, что не существует проблем с качеством пользования и проблем с коммуникацией. Для того чтобы грамотно друг с другом взаимодействовать, избегать каких-то довольно неприятных ошибок, необходимо быть технически подкованным, то есть знать, как пользоваться устройствами, для того чтобы наладить максимально приятное и не мешающее друг другу общение. Нужно следить за новинками и понимать, когда коммуникация с помощью какой платформы становится популярной, на какую платформу имеет смысл переходить, если ты хочешь получить максимум контактов, а с чем имеет смысл прощаться. Необходимо понимать, что существует нетикет, или сетевой этикет, и он различается в разных пространствах. Он отличается в соцсетях (и в каждой отдельно тоже), в микроблогах, в почте, и все эти этикеты еще и меняются — и относительно друг друга, и внутри себя. Эти бесконечные изменения, социальные и технологические, которые друг другом опосредованы, необходимо обязательно иметь в виду. Понятно, что на самом деле Портер говорит о той самой цифровой грамотности, не называя ее, что человек, который живет в онлайн-сообществе, должен грамотно настраивать свое существование.

Интересно, что все эти выводы в конце концов были апроприированы и приняты гуманитарным сообществом, имеющим своего гуру изучения онлайн-комьюнити — Генри Дженкинса, который тоже в 2000-е годы и до сих пор рассказывает про то, как люди перестают в Сети быть пассивными объектами информации, становятся субъектами, которые ею пользуются и ее меняют, как Сеть сегодня создает возможности для пересобирания цифрового пространства, каким образом мы все становимся активными участниками экономических, политических и культурных процессов производства смыслов. Для Дженкинса очень важно совершить следующий шаг после тех, которые я описала, а именно создать ситуацию развиртуализации онлайн-сообщества. Если для предыдущих спикеров было очень важно показать, что в онлайн существует какая-то специфика и с ней надо считаться, хотя она, конечно, пересекается с офлайн-действительностью, то Дженкинс говорит: «Послушайте, если вы присваиваете себе акторные, активные практики онлайн, если вы начинаете использовать онлайн, с помощью чего можно решить реальные социальные, культурные и прочие проблемы, то вы эту активность начинаете представлять и офлайн, вы становитесь активными субъектами и офлайн». И это, конечно же, изменяет нашу социальную реальность, изменяет наш окружающий мир.

В этом смысле онлайн-сообщества теперь — это не какая-то отдушина для тех, например, кто не состоялся в офлайн-жизни, или для тех, кто считает, что там он может быть более успешен, а это некоторый плацдарм для осуществления социальных взаимодействий, для общения с другими, который дополняет собой то, что мы делаем офлайн. И то, что мы репрезентируем там, на самом деле является даже не столько отражением, сколько продолжением тех практик и тех норм, которые мы разделяем здесь. В этом смысле, когда мы говорим про онлайн-сообщества, про этих онлайн-граждан, пользователей, мы на самом деле говорим об огромном количестве людей, и процент вовлеченных в это общение будет только увеличиваться, потому что, как в каком-то смысле кибероптимист, я все-таки надеюсь, что цифровая революция плавно и постепенно, нетравматично тем не менее коснется почти каждого.