Экспериментальная психолингвистика в том виде, в каком мы ее сейчас знаем, практически родилась в начале 1970-х годов. Тогда появились достаточно удобные компьютеры, с которыми можно было работать, появилось серьезное лингвистическое направление в виде генеративной грамматики Хомского, и, естественно, появились люди, которым было интересно посмотреть, что же происходит не тогда, когда человек говорит о грамматике, а тогда, когда человек говорит, используя то, что мы называем речевой деятельностью. И для изучения речевой деятельности необходимы были методы более интересные, чем просто «Скажите мне, что Вы думаете про это предложение?».
Тогда, при использовании простых компьютеров, человек садился перед экраном монитора, читал предложение, нажимал на кнопочки, и записывалось простое время реакции. Но было понятно, что этот метод не является наиболее оптимальным, поскольку он дает нам возможность судить о том, что происходит у человека в голове, когда он слушает и воспроизводит речь, только в конце. И поэтому такие методы, несмотря на то что они начали использоваться с компьютером, назывались офлайн-методы, то есть методы, которые дают возможность увидеть конечный результат понимания и порождения речи.
Соответственно, методы начали развиваться в более интересном направлении. В частности, появился метод, которым мы пользовались очень-очень долго и до сих пор пользуемся, он называется метод саморегуляции чтения. Во время этого метода человек не видит предложение целиком, а видит предложение пословно. При этом предложение на экране предъявляется слева направо. То есть вначале человек видит просто позиции, которые прикрыты, скажем, буквой типа Х, и человек видит, где это предложение начинается и где оно кончается, потому что стоит точка. Испытуемый нажимает на кнопочку — появляется первое слово. Он прочел это слово, нажал на кнопочку, и появляется второе, а первое слово снова исчезает, прикрытое буковками Х.
Вот такие методы наиболее применимы в самых разных условиях, то есть можно взять с собой компьютер, поехать, например, в Россию и записать испытуемых в России. Соответственно, такие методы дают возможность посмотреть, что происходит во время понимания предложения в тех местах, где возникают трудности. Классические предложения, которые использовались в таких методах, — это предложения, которые я когда-то давным-давно перевела словом «предложения-заблуждения», а по-английски они называются garden-path sentences. Garden-path потому, что считается, что в таких предложениях человек сначала строит определенную структуру, доходит до какого-то слова и вдруг понимает, что все, что он сделал до этого слова, было неправильно, поэтому ему нужно вернуться, продумать еще раз и переосмыслить предложение.
Такие предложения существуют, естественно, во всех языках. Классическое предложение в английском языке звучит так: «The horse raced past the barn fell». Человек слушает предложение: «лошадка бегущая» — по-английски это будет «бежала», и он доходит до второго глагола «упала» и не понимает, что происходит, потому что, как я правильно перевела на русский язык, это предложение, в котором есть придаточный оборот. Но в английском языке придаточные, предположим причастия, и глагол не различаются, и поэтому было очень интересно посмотреть, что же происходит в таких предложениях. Поэтому использовался метод саморегуляции чтения, и было видно, что в тот момент, когда человек читал слово «упал», у него вдруг резко увеличивалось время реакции по сравнению с теми предложениями, где таких моментов не было.
Такие предложения, естественно, существуют и в русском языке. В русском языке существуют предложения, которые могут быть сложными, потому что в них используется порядок слов, характерный для русского языка. Например, если я скажу: «Автобус обогнал троллейбус», будет не очень понятно, о чем речь — может быть, автобус ехал быстрее, а может, троллейбус ехал быстрее. Вот эти предложения — многозначные предложения с точки зрения структуры — представляют основу современной экспериментальной психолингвистики, потому что в тех моментах, когда возникает сложность с пониманием, мы можем увидеть, какими стратегиями человек пользуется во время порождения и понимания речи. И поскольку этот метод самый простой, для него не нужно ничего, кроме программного обеспечения и возможности записывать время реакции, он многие-многие годы был самым популярным.
Но у этого метода тоже есть свои проблемы. Например, некоторые считают, что чтение предложения пословно — это не самый удачный способ посмотреть на то, что происходит в режиме реального времени. Поэтому начали развиваться более интересные методы, которые мы называем общим словом «онлайн», то есть это методы, которые позволяют увидеть, что происходит, поминутно, посекундно, помиллисекундно в процессе понимания предложения.
И вот, таким образом, в 1995 году вышла публикация команды из Университета Рочестера, предложившей использовать хорошо известный, но забытый метод записи движений глаз. Впервые такая статья была опубликована в 1971 году Роджером Купером, который предложил посмотреть испытуемому на картинки и одновременно с просмотром картинок послушать определенные слова. И Купер в это время использовал запись движений глаз, которая пришла к нему из медицины. А Россия, как всегда, «родина слонов», и запись движений глаз в том виде, в котором ее использовал Купер, на самом деле пришла из России, потому что у нас был нейрофизиолог и физик Альфред Ярбус. И он предложил в 1967 году и написал книгу о том, как можно использовать метод записи движений глаз для всевозможных научных исследований. Но метод Ярбуса был довольно специфическим, потому что он требовал того, чтобы на глаз человека надевалась линза, к которой прикреплялся электрод. Процесс надевания этой линзы был достаточно неприятен, вплоть до болезненных ощущений. Глаз сох, человек плакал, но с точки зрения того, что можно было записать во время проведения такого эксперимента, было замечательно, потому что точность записи движений глаз была очень аккуратная.
По принципу записи движений глаз потом была разработана новая система, которая по-английски называется point of regard. Она построена по тому принципу, что мы смотрим на то место, где у человека находится зрачок, когда он смотрит в определенную точку, и где у него находится хрусталик. Между этими двумя точками в глазу, когда туда подается невидимый свет (инфракрасный), можно посчитать вектор направления движения глаза. И вот этот вектор направления движения глаза показывает, куда человек смотрит, при этом не надевая ему на глаз ничего. И до тех пор, пока не было таких коммерческих аппаратов — коммерческих с точки зрения того, что их можно было использовать просто с любым испытуемым, не нужно было идти в больницу и надевать линзы, — появилась возможность покупать такие аппараты и использовать их в научных исследованиях. Более того, технологический прогресс позволял уменьшать размер камеры, делать ее более портативной, делать ее совсем маленькой. Например, такую камеру можно было надеть на голову человека. Эта технология пришла к нам уже из военных направлений.
И поэтому в 1995 году эта команда под руководством Майкла Тенненхауса из Университета Рочестера впервые надела аппарат по записи движений глаз, который именно надевался на голову, предложила своим испытуемым послушать предложения-заблуждения и одновременно записала, куда смотрят эти люди в процессе прослушивания предложений. А предложения были придуманы в виде инструкции: «Положи яблоко на полотенце в тарелку». Идея была такая, что в то время, как мы слушаем подобное предложение, мы не ждем до конца. Мы пытаемся построить смысл и осознать предложение по мере того, как мы слышим эти слова. Значит, «положи яблоко на тарелку» или «положи яблоко на полотенце» — мы начинаем сразу думать, что речь идет о том, что нужно взять яблоко и положить его на полотенце. Но мы можем представить себе такую ситуацию, где есть и тарелка, и полотенце. И в этом случае мы можем сказать, что если есть два полотенца и яблоко лежит на одном из них, то тогда речь идет о том, что нужно взять то яблоко, которое на полотенце, и положить его на тарелку.
Опять же одно предложение-заблуждение, которое одновременно существует и в английском, и в русском, и во многих других языках. И результаты этой команды показали, что люди (это были англоговорящие студенты, взрослые) слышат подобное предложение и они «заблуждаются». То есть они смотрят на пустое полотенце и думают, что речь идет о том, что нужно туда переложить яблоко. Как только они услышали слово «на тарелку», они спохватываются, глазами возвращаются к яблоку, берут его и кладут его куда надо.
Почему это важно? Потому что существует несколько способов рассмотрения, несколько теорий того, как люди справляются со сложными предложениями. Если мы возьмем самое простое предложение «Мама мыла раму», тут нечего рассматривать: совершенно понятно, что происходит. Поэтому нужны такие специальные предложения, где можно увидеть и различить между собой модели понимания сложного текста. Модель, которую предложил Тенненхаус и его коллеги, заключалась в том, что наш процесс понимания предложений привязан не только к синтаксису, не только к структуре предложения, но и к тому, что мы знаем про внешний мир. То есть если мы видим два полотенца, на одном из них лежит яблоко, а другое пустое и мы слышим «яблоко на полотенце», то мы должны сообразить, что вот контекст, в котором есть два полотенца. Значит, речь идет о том, что полотенце не является местом, куда надо положить, — оно является способом определить, какое яблоко взять.
И получается, что вся та информация, которая нам доступна из контекста, из дискурса, из наших представлений о том, с кем мы разговариваем, — всю эту информацию можно использовать немедленно. Соответственно, это можно увидеть, только если вы используете такой метод, который вам показывает, что это происходит в режиме реального времени. То есть метод записи пословный, например саморегуляция чтения, такой информации нам не дает. А метод записи движений глаз такую информацию нам дает.
Соответственно, следующий этап продвижения — попробовать использовать этот метод, поскольку он позволяет работать с устным текстом, с детьми. Дети, особенно маленькие, читать и писать еще не умеют, то есть использовать с ними метод саморегуляции чтения невозможно, а, естественно, было бы очень любопытно посмотреть, что происходит с детьми, когда они начинают понимать речь, начинают ею пользоваться. Соответственно, как только вышла статья Тенненхауса и его коллег — она вышла в журнале Science, — вот этот метод просто покорил всех лингвистов и очень активно и быстро стал распространяться по сравнению с методом саморегуляции чтения, который по-своему интересен, но не вызывает такой эмоциональной реакции, как метод записи движений глаз. И поэтому с момента появления статьи в 1995 году метод просто революционизировал собой всю психолингвистику не только в Америке и Европе, но и во всем мире, и сейчас этим методом пользуются. Раньше метод саморегуляции чтения был основным, а теперь основной — метод записи движений глаз.
