Городское пространство в цифровую эпоху

Как изменилось городское пространство в цифровую эпоху? Какие задачи это ставит перед исследователями? И какие аспекты новой сетевой культуры должны учитываться сегодня при городском планировании? Об этом рассказывает кандидат культурологии Екатерина Лапина-Кратасюк.

Сегодня не существует границ между электронным, цифровым миром и физическим миром, пространственным миром. Так, вы можете наблюдать во всех городах QR-коды на зданиях. Считав этот QR-код, вы можете узнать, что происходило в этом здании, какова его история. А для того, чтобы расширить свое представление об улицах, по которым вы проходите, вы можете пользоваться загруженным приложением «Augmented reality» — «расширенная реальность». Таким образом, сам опыт горожанина в очень большой степени становится опытом пользователя. А те определения жителя города, которые существовали до сих пор, — фланер, прохожий, гражданин, товарищ — остаются актуальными, но в большей степени сводятся именно к практикам пользования электронными устройствами. В этом смысле физическое пространство и виртуальное пространство фактически перестают быть различными между собой. Для исследователя это представляет большой вызов, поскольку традиционно городское пространство изучается в рамках urban studies, городских исследований, а любые феномены медиа и новых медиа изучаются в рамках media studies и new media studies. Долгое время представители этих направлений фактически не взаимодействовали друг с другом, вырабатывая собственный понятийный язык, собственную методологию и не замечая, что фактически говорят об одном и том же.

Определение Ричарда Флорида «креативный класс» сейчас очень сильно критикуется. Тем не менее есть класс, который производит в основном знания и который не разделяет свою жизнь на досуг и работу: работа может продолжаться почти постоянно, равно как и досуг может вклиниваться в рабочее время. То есть, с одной стороны, это некоторая свобода, с другой стороны, это постоянная 24-часовая занятость, и она требует совершенно особого пространства. Она требует кафе с Wi-Fi, требует пространств, где вы можете и отдыхать, и работать одновременно, она требует пространств, где вы можете очень активно коммуницировать и одновременно быть наедине с самим собой. Все это обеспечивают электронные гаджеты. Безусловно, вся среда оказывается пронизанной ими, но это отражается не только на возможности опоясать весь город дигитальными устройствами, но и в том, как должно конструироваться традиционное, физическое, твердое пространство, которое должно быть менее твердым, более мобильным, изменчивым, реконструируемым и более экологичным.

Четвертый аспект наших исследований связан с новым типом политического участия горожан в жизни своего города, своей среды обитания. Мы можем назвать это микрополитикой, потому что, помимо технологий, основным в сетевой культуре является двусторонняя связь между создателем сообщения и его получателем, между тем, кто говорит, и тем, кто слушает. В этом смысле сетевая культура ценна и интересна нам не только технологиями, не только постоянным развитием и предложением новинок, расширяющих наш опыт, но и тем, что увеличивается объем высказываний каждого отдельного человека. Инициативы могут исходить не только от административных организаций, но и «снизу», это так называемые инициативы grass roots. Именно цифровые технологии, их включение в городское пространство позволяют проявлять свою активность малым политическим группам.