Отношения «человек — природа»

В проекте «Любовь и материальный мир» совместно со Школой перспективных исследований Тюменского государственного университета мы рассказываем о новых рамках этического и устойчивого взаимодействия человека с нечеловеческими материями и явлениями в XXI веке.

О взаимоотношениях человека и природы можно говорить с нескольких сторон. С одной стороны, каким образом природа влияет на человека? Мы понимаем, что мы живем на этой Земле, в этой природе, которая непосредственным образом влияет на то, как мы строим свое существование. С другой стороны, можно посмотреть на то, каким образом человек влияет на природу. Эта тема еще более широкая. Мы видим, особенно живя в XXI веке, что существует глубочайший экологический кризис, потому что человек не просто влияет на природу, а влияет на нее крайне негативно. Все мировое сообщество с этим на сегодняшний день согласно. Нам необходимо менять свои взаимоотношения. И здесь мы приходим к третьей важной части: каким образом человек природу концептуализирует, что он о ней думает? Американский историк Линн Уайт в 1960-х годах опубликовал статью в журнале Science, в которой произнес известный тезис: «То, что мы думаем о природе, непосредственно влияет на то, как мы к ней относимся… влияет непосредственно на взаимоотношения человека и природы».

И Линн Уайт возложил ответственность за тот экологический кризис, который на сегодняшний день существует, на иудеохристианскую традицию, но в первую очередь на христианство. Его тезис состоял в том, что в христианстве, в отличие от многих других религий и религиозных традиций, человек является венцом природы и природа должна ему подчиняться. Эта идея заложена в «Книге бытия». И непосредственным следствием этой идеи стало то, что человек не просто стал подчинять природу, а он начал ее эксплуатировать нещадным образом. Когда мы говорим о религии с точки зрения того, что человек думает о природе, недостаточно просто сделать ссылку на то, что это религиозный постулат. Недостаточно просто списать все влияние на религиозные мотивы и описать это теологически. Необходимо понять в первую очередь, каким образом человек переживает существование в мире и каким образом религия не просто на это влияет, а как она это определяет.

Если мы обратимся к известному исследователю, антропологу Клиффорду Гирцу, то в его понимании религия — это набор переживаний и набор чувств, которые создают ощущение объективности, ощущение онтологической осмысленности мира. В этом смысле при изучении человека и природы то, что человек думает о природе, нам необходимо попытаться воссоздать, попытаться понять, как именно человек религиозный живет в этом мире, как он ощущает, как переживает свое существование в религиозно определенном мире. И христианство в данном случае очень интересный феномен, поскольку оно, с одной стороны, утверждает, опираясь на иудейскую традицию, что человек является венцом природы, венцом творения. С другой стороны, все творение пропитано любовью — любовью Бога к человеку и ко всему творению как таковому. Если мы посмотрим на теологическую традицию, то христианская любовь пропитывает весь тварный мир и наполняет любовью взаимоотношения не только человека и Бога, но и человека и всех остальных вещей в тварном мире. В таком случае каким образом мы можем осмыслить тезис Линн Уайт о том, что человек в христианской традиции эксплуатирует природу? Как это можно понять, что человек, любя природу и тварный мир, может в то же время ее эксплуатировать?

На мой взгляд, это очень серьезная задача — попробовать это понять. Во многом эта христианская традиция продолжается и по сей день. И мы видим это в том, каким образом в роликах Газпрома или Роснефти показывается нефть или природные ресурсы, с какой любовью мы относимся к этим ресурсам — по крайней мере, какую любовь проецируют эти ролики. В то же время мы понимаем, что речь идет об эксплуатации природных ресурсов, об извлечении недр и использовании их для получения прибыли.

Меня особенно заинтересовал такой момент — охота и добыча ресурсов в период раннего Нового времени, поскольку я непосредственно занимаюсь этим периодом. Каким образом было возможно для людей религиозных, которые видят мир через призму творения, любви Господа к человеку, любви человека к тварному миру и к Богу через него, организовывать пушной промысел, в промышленных масштабах добывать мех? Каким образом можно было уничтожать сотнями тысяч диких зверей, пушных зверей? Из исторических источников мы знаем, что в XVII веке в европейской части России практически не осталось хорошего пушного зверя. А к концу XVII века многие ресурсы Сибири — не только Западной, но и Восточной — были во многом истощены. По крайней мере, в наиболее доступных местах пушной зверь хорошего качества был перебит. Как это возможно, что человек, любя природу, будучи религиозным, любя природу через Бога, может совершать такие действия?

На мой взгляд, это кроется именно в любви Бога к природе. Мы видим это в некоторых из источников, в первую очередь тех, что носят описательный и рефлективный характер. Самый, наверное, главный по XVII веку — это «Житие протопопа Аввакума», в котором он, путешествуя по Сибири, рассказывает о своем восхищении природой: озеро Байкал наполнено прекрасной рыбой, по его берегам живут великолепные звери, природа великолепна и наполнена всеми дарами Божьими. И он не просто восхищается, но воспринимает это как дар Божий себе, как дар людям. Он встречается с охотниками, промышленниками, людьми, ловящими рыбу и пушного зверя на продажу, и благословляет их улов. То есть он воспринимает это не как эксплуатацию природы, как насилие над ней. Он воспринимает это как обмен даром между Богом и человеком.

Также он рассказывает в своем «Житии…» о том, как Бог посылает ему диких зверей. Например, у него есть эпизод с охотой, когда он и его спутники были голодны, и Бог послал им зверя, чтобы они могли прокормиться. В другом эпизоде он описывает, каким образом лечил больную курицу с помощью молитв и святой воды. И впоследствии через эту курицу Бог давал ему на прокормление яйца, благодаря которым он и его дети могли выжить в голодную пору. Все это Аввакум воспринимает через призму Божьего дара. С одной стороны, мы видим эксплуатацию, но с другой — эта эксплуатация понимается совершенно иначе.

На мой взгляд, в этом содержится ответ на вопрос: любовь христианская дает совершенно другое, более глубокое понимание взаимоотношений человека и природы, чем просто утилитарная эксплуатация. Поскольку природа — это дар и природные ресурсы — это дар человеку от Бога, то этот дар неисчерпаем. Подтверждение этому мы видим в «Шестодневах», в комментариях на «Книгу бытия» у Василия Великого. Раз Бог любит человека, значит, эту любовь нельзя исчерпать полностью и невозможно исчерпать те ресурсы, которые Бог создал для человека. Соответственно, невозможно убить всех зверей по своей воле. Я думаю, что во многом, не вполне осознанно, мы продолжаем таким же образом относиться к природным ресурсам. Мы продолжаем их черпать без рефлексии над тем, что в принципе они конечны.