Я бы хотела условно разделить их на девять, но это условное количество, потому что можно развивать, дополнять и, может быть, даже сокращать. Тем не менее эти принципы кажутся мне системообразующими: благодаря им и читателю, и социологу станет понятно, в чем заключается эта дисциплина. С одной стороны, проведение дисциплинарных рамок с точки зрения современного научного знания ограничивает специалиста. Но с другой стороны, оно может послужить неким подспорьем в направлении развития социологической оптики по отношению к довольно сложным феноменам.
Принцип номер один звучит очень просто: нужно изучать социальную природу эмоций. Предметом социологии эмоций, по сути, становятся социально-культурные условия, которые ведут к возникновению разных эмоций. Эмоции не являются иррациональными автоматическими реакциями, которые возникают произвольно или как реакции на окружающую среду, — в социологии они рассматриваются как реакции именно на социальную среду. Социально-культурные причины их возникновения можно дифференцировать соответственно тематике социологического знания (например, проблемы социального порядка, проблемы сплоченности). Можно ввести разные факторы — гендер или систему социального неравенства.
Но если мы рассматриваем эмоции как следствие некоторых социально-культурных условий, мы должны сами эмоции в некоторых ситуациях рассматривать и как независимые перемены. Эмоции могут как способствовать социальному порядку, так и разрушать его и противодействовать ему. Дисфункциональные последствия некоторых эмоциональных переживаний, которые тоже нужно учитывать.
Социальные условия порождают определенные эмоции, а с другой стороны, эмоции сами могут обуславливать какие-то процессы. Для социологии эмоции их содержание очень важно, и здесь мы пользуемся знаниями других дисциплин, прежде всего психологии, истории, антропологии и нейрофизиологии. Для социолога важно то, насколько исследование эмоций проясняет происходящее в разных сферах общества. Поэтому социология эмоций развивается именно как знание об эмоциях в разных институциональных социальных контекстах: в спорте, здравоохранении, науке.
Второй принцип я бы условно назвала метафорически — микро-макро. Дело в том, что эмоции — это очень сложный, но при этом замечательный феномен, который связывает человека с миром культуры и социальной структуры. В современной социологии эмоций эмоции служат основой концептуализации такой связи. Как человек ведет себя в соответствии с требованиями социального порядка? Существует целый спектр теорий, которые могут прояснить, как человек эмоционально становится привержен социальному порядку. Они рассматривают все — от простейших норм этикета до социальных структур и общества в целом. Я уже не говорю о том, что люди любят свою нацию и свое государство, являются их частью и переживают, если эта связь обрывается или модифицируется. Поэтому эмоции в социологии изучаются не только на микроуровне обмена эмоциями между индивидами и роли эмоций в действиях, но и на уровне всего общества. Мы не должны упускать макроявления, потому что они тоже имеют эмоциональные измерения.
Третий принцип гласит, что эмоции в социологии нужно изучать как сложные многокомпонентные феномены. Социологи придерживаются традиции рассмотрения эмоций как состоящих как минимум из четырех компонентов. Первый — это физиологическая реакция, которая, как правило, сопровождает эмоцию (например, экспрессивная мимика, то есть выражение лица, которое соответствует эмоции). Другие компоненты напрямую имеют отношение к социальному взаимодействию: мгновенная оценка ситуации как некая вспышка, краткосрочная или длительная, а также культурные дефиниции или лингвистические обозначения самой эмоции. Сложность эмоций заключается не только в их многокомпонентности — она дает социологам карт-бланш в исследовании социальных компонентов эмоций, — но и в том, что эмоции указывают на довольно серьезные культурные различия в понимании, переживании эмоций, в тех правилах, согласно которым этими эмоциями люди управляют в той или иной культуре.
Четвертый следует из предыдущего, потому что здесь ставится вопрос о классификации эмоций, о том, какие эмоции существуют и сколько их. Для социолога здесь стоит вопрос о том, что он исследует. Поэтому социологи могут пользоваться разными классификациями, большими или упрощенными. Совершенно очевидна тенденция, заключающаяся в отказе от простейших классификаций (например, это деление эмоций на позитивные и негативные, базовые и небазовые) и в движении к более сложным классификациям, которые раскладывают человеческий опыт на различные эмоциональные состояния.
Пятый принцип в каком-то смысле обобщает все вышесказанное и подчеркивает социологическую проблематику в исследовании эмоций. Он гласит, что эмоции нужно изучать как исторически изменчивые явления, потому что складывается впечатление, что наши эмоции — это нечто универсальное, то, что все переживают. Тот же страх, например, как генетически данная нам эмоция будет всегда одинаков. Социологи как раз выступают за обратное: может быть, так и есть, но социальный мир каким-то образом фильтрует эту эмоцию, преображает ее, и человек боится не просто того, чего боялись люди всегда, а каких-то вещей, которые рождаются в его социальном мире.
В соответствии с этим выработан шестой принцип: нужно изучать эмоциональную работу, то есть количество усилий, которые тратит человек, чтобы управлять своими чувствами в соответствии с нормами, принятыми в культуре. Дело в том, что существует расхождение между теми чувствами, которые реально переживает человек, и теми чувствами, которые он показывает. Социологи занимаются не просто этим процессом самим по себе, но и социальными условиями, которые толкают человека на то, чтобы управлять этим расхождением.
Поэтому дальше мы можем сказать, что эмоциональная работа неотделима от процесса построения собственной идентичности — это будет седьмой принцип. Естественно, эмоциональную работу нужно рассматривать в соответствии с тем, как человек себя понимает. Тогда и сами эмоции станут более явными, и мы с помощью эмоций поймем, как человек к себе относится и как он строит свой образ. Я бы сказала, что нужно изучать эмоциональную работу в некоем триединстве, как совокупность работы с идентичностью, работы с эмоциями и некой телесной работы, неотделимой в силу того, что эмоции имеют физиологические компоненты.
Восьмой принцип я бы назвала исследовательским. На основании многокомпонентности и сложности эмоций социологи сталкиваются с довольно серьезной проблемой того, как и что можно использовать при исследовании эмоциональных явлений. Здесь совершенно четко наметилась стратегия комбинирования методов. Изучать эмоции только через интервью было бы непродуктивно: мы узнаем только то, что человек хочет о себе сказать, но не узнаем, что он реально переживает. У них просто нет выхода: либо комбинировать методы, либо говорить о каких-то ограничениях своего подхода, о том, что мы узнаем либо понимание эмоций в культуре, либо те нормы, которыми руководствуется человек, но можем не знать, что реально он переживает.
Поэтому социологи изучают эмоции не только с помощью интервью или большого количественного опроса, но и через тексты, те нарративы относительно чувств, которые в социальных сетях присутствуют. Качественные методы дополняют количественными, изобретают новые приемы, задействуют целый багаж психологических методов, которые помогают распознать, что реально чувствует человек. Даже социологи сейчас используют техническую аппаратуру, чтобы фиксировать, например, выражение лица и как-то совмещать его с тем, что человек говорит.
Девятый принцип я бы назвала этическим. Поскольку социологи погрузились в исследования чувств человека, они вторгаются не просто в его приватную, довольно институционализированную сферу жизни, но и еще глубже, в интимную сферу. Они побуждают его рассказывать или размышлять об этой сфере жизни. Уже началась выработка некоторых профессионально-этических правил, чтобы в процессе интервью или исследования не навредить человеку, который рассказывает о своих чувствах, не вызвать у него болезненных переживаний. Более того, такому выгоранию подвержены не только сами информанты или респонденты, участвующие в исследованиях, но и сам социолог, которому нужно иметь квалификацию, чтобы самому работать со своими чувствами. Поэтому даже в ситуации интервью социолог должен виртуозно отслеживать происходящее и иметь соответствующую квалификацию, чтобы не навредить ни себе, ни участникам исследования.
Пожалуй, здесь можно остановиться на перечислении базовых принципов. Теоретический синтез, чтобы наполнить их в социологии, сейчас осуществляется. Уже предложены некие синтетические подходы к изучению эмоций, которые дают возможность все эти принципы совместить и реализовать, имея целью построить некую формальную общеразделяемую теорию эмоций в социологии.
