Так или иначе, важно понять, что такое экономические модели, чем хорошие модели отличаются от плохих. Любая модель по определению нереалистична, потому что модель — это всегда некое упрощенное представление о действительности. Почему эти самые нереалистичные модели вообще могут быть нам интересны? Как мы можем учиться, исходя из нереалистичной модели? Что нового они могут нам сообщать об окружающей нас экономической действительности?
Отвечая на вопрос «Что такое теоретические модели в экономической науке?», мы всегда можем привести какой-то набор характеристик, которые не будут существенно расходиться друг с другом, то есть будут просто дополнять друг друга. Модель — это всегда некое идеализированное, упрощенное описание. Это упрощение можно сравнить с экспериментом, потому что в эксперименте мы изолируем какие-то элементы или фрагменты действительности, чтобы исследовать интересующий нас эффект. И примерно то же происходит в теоретической модели. Разумеется, модель существует и как некая рамка для проверки гипотез, как какой-то такой способ рассуждения, внутри которого мы можем посмотреть на какой-то эффект, исследовать какую-то закономерность. Все эти аспекты, так или иначе, верны для любой теоретической модели. Есть еще довольно распространенное представление о том, что каждая конкретная модель представляет собой некоторое опосредование между теорией и реальностью, между какой-то общей экономической идеей, лежащей в основе набора моделей или теорий, и эмпирическими данными или реальным миром, что бы мы ни понимали под этим.
Разумеется, все не так однозначно, и философы и экономисты зачастую спорят о том, а что же главное в экономических моделях, какова их основная функция. Согласно одной из точек зрения в экономических моделях исследуются проявления неких сущностных свойств мира. То есть в мире действуют какие-то законы, в экономическом мире тоже действуют какие-то законы, и модели в упрощенной форме представляют собой случай специального проявления этих закономерностей в каких-то конкретных условиях при определенных предпосылках — как говорят экономисты, при прочих равных условиях. То есть мы фиксируем какие-то условия в модели и при этих условиях показываем наличие или отсутствие какого-то эффекта или ряда эффектов.
Но философская компонента здесь состоит в том, что мы утверждаем, что эти эффекты являются результатом действия каких-то более глубинных законов, которые лежат в основе нашей реальности. И в этом смысле модели представляют собой описание того, как при некоторых специальных условиях действуют причинно-следственные механизмы, реально работающие в мире. То есть модели являются просто упрощенным описанием каких-то более общих механизмов при некоторых условиях, которые мы накладываем.
Есть другая позиция, которой придерживается большинство экономистов, пишущих о природе экономических моделей. Согласно этой позиции модели вообще не описывают никакой реальности, а представляют собой некоторые искусственные (как часто говорят — правдоподобные) миры или басни, то есть некое совсем такое фиктивное, нереалистичное, может быть, заведомо нереалистичное, специально сделанное нереалистичным описание, необходимое нам для того, чтобы продемонстрировать какой-то специальный эффект при таких, может быть, карикатурных, нереалистичных условиях. Зачем такая теоретическая модель нам нужна, если мы никак не отсылаем к реальной жизни, а просто исследуем такой искусственный, упрощенный пример?
Одним из ответов на этот вопрос может быть исследование моделей как специальных случаев, то есть как одной из разновидностей аргументации. Если определенный эффект встречается в разных моделях при разных предпосылках, например. Или если этот эффект мы наблюдаем не только в теоретической модели, но и при проведении экономического эксперимента. Или если этот эффект виден в данных без построения специальной модели с рациональными агентами, с равновесием, то есть с тем, что обычно в экономических моделях рассматривается. То есть если какой-то эффект оказывается робастным, устойчивым при разных спецификациях модели и вообще при разных дизайнах исследования, то, скорее всего, этот эффект правдоподобен. И теоретическая модель лишь добавляет этому эффекту правдоподобия, правдоподобности. Вот один из способов разговора о моделях.
Есть еще один способ рассуждения. Стандартное, обычное рассмотрение экономических моделей в философии экономической науки предполагает, что есть какой-то реальный мир, а есть модели, используемые для упрощенного описания, исследования, объяснения реального мира. Но интересно, что в большинстве экономических моделей речь идет о некотором оптимальном состоянии, о каком-то нормативно хорошем положении вещей, которое обычно называется равновесием и которое экономисты исследуют. И предполагается, что система так или иначе придет в это равновесие — экономическая система или тот ее фрагмент, который в модели исследуется. В некоторых моделях показано не только оптимальное состояние, но и способы его достижения, а также то, что вообще нужно сделать, чтобы привести систему в равновесие, привести ее к какой-то хорошей точке. И важно, что экономическая модель может быть не только для описания и объяснения или прогноза динамики какой-то экономической системы, какого-то экономического явления, но и инструментом изменения этой системы, инструментом ее трансформации в том самом направлении, которое задано нормативно оптимальной, хорошей ситуацией, описываемой в модели.
Иными словами, экономическая реальность существует не в отрыве от моделей и не как что-то, к чему модели должны просто постоянно приближаться, никак с этим не соприкасаясь, а как что-то, что эти модели включает в себя. Использование моделей не просто объясняет нам нашу реальность, но и позволяет эту реальность изменить.
