Так пришла в мир экономическая социология, социология медицины, и социология права не исключение. Социологии обратили свой взгляд на бытование закона в социуме. Если юрист считает, что закон более-менее объективен (конечно, бывают плохие законы, но это отклонение от нормы), в каком-то абстрактном мире есть такой хрустальный эталон настоящего закона и он объективен, приходят социологи и задают несколько вопросов: «Откуда эти законы взялись?», «Кто их писал и зачем?», «Какие интересы осуществлялись в процессе их написания?», «Какие предрассудки, уклоны, искажения картины мира были у тех людей, которые эти законы вырабатывали?», «Какие были предрассудки у людей, которые их фиксировали?», «Что происходит с законом, когда его начинают применять?», «Кто его интерпретирует?», «Чьим интересам он следует и какими взглядами руководствуется?», «Зачем люди применяют или не применяют законы?»
Люди не живут в ситуации закона с утра до вечера. В каких-то ситуациях люди идут в суд, а в каких-то ситуациях, даже если считают, что их законные права нарушены, говорят, что не пойдут в суд: это долго, или дорого, или эмоционально неприятно, или эти судьи будут все равно против меня, потому что я бедный, а мой противник богатый, и еще много причин. Закон не срабатывает автоматически — он срабатывает через социальные отношения. У людей, которые применяют закон, так же как у людей, которые следуют закону, есть социальные позиции. Кроме того, у них еще и разный инструментарий. Скажем, люди из разных социальных групп в разной степени знают законы. Кроме того, изученный вопрос, что люди еще и просто различаются по готовности применять этот инструментарий, даже при прочих равных. У кого-то мозги заточены так, что он даже без всяких ресурсов не боится (знаете, некоторые люди не боятся компьютеров, а некоторые боятся) пойти в интернет, прочесть эти законы, самостоятельно их интерпретировать, подумать над их применением и пойти сутяжничать. Феномен человека-сутяги: законов не знает, но очень любит ими орудовать. С другой стороны, есть люди, к этому хуже приспособленные.
Все эти вопросы: кто, как, почему, как это соотносится с социальной позицией, кому общество выдало инструментарий, а кому нет, к кому каким образом относятся правоприменители, у которых есть свои категории, — все эти вопросы задает социология права и пытается что-то про это понять. Существует встречное движение со стороны юридической науки. Юристы тоже не являются наивными носителями картины мира и наивными пользователями аксиоматики, того, что закон один, все происходит по закону и закон объективен. Юристы с большим удовольствием облачаются в эту мантию, когда нужно отстоять свою картину мира, защитить ее от атак окружающих людей, но при этом многие из них действительно не столь наивны в повседневной жизни.
В рамках юридической науки правоведы с 1960-х годов тоже начинают задавать вопросы: «Почему одни законы исполняются, а другие нет?», «Как это соотносится с какой-то социальной реальностью?», «Как организован процесс правоприменения?», «Как устроен суд как организация и как она влияет на те решения, которые принимает судья?» Если судья полностью независим и наделен большой властью, он будет принимать те решения, которые будут больше отражать его социальные предрассудки, но меньше подыгрывать власть имущим. Если судья находится в рамках бюрократической организации, как, например, российский судья, где начальство считает, сколько каких решений он принял, и на этом основании оценивает его деятельность, то такой судья будет судить быстро, но менее хорошо. И он будет подыгрывать таким участникам процесса, которые будут инициировать продолжение рассмотрения дела, могут апеллировать о пересмотре дела к вышестоящим инстанциям, наделенным правом оценивать его, судьи, работу. Его пребывание внутри бюрократической структуры ведет к тому, что его социальное поведение меняется.
В социологической практике таким направлением занимается judicial behavior, оно возникло на Западе и началось с того, что смотрели, как социальные характеристики самого судьи влияют на принимаемые решения. Женщины принимают чуть-чуть иные решения, чем мужчины, люди с бэкграундом из рабочего класса принимают другие решения, чем люди, у которых отцы и деды уже оканчивали колледж, и так далее. Это тоже влияет.
Встречное движение социальных наук в виде социологии права привело к тому, что социальное исследование права стало таким единым полем. Сейчас в нем участвуют все: экономисты, культурологи, я как-то эколога встретила на конференции.
Вопрос, который стали задавать несколько позже: «Как влияют на эту историю организации?» Право осуществляется в рамках организаций: это суды, государственные контрольные органы, государственные социальные службы, если мы говорим о социальном законодательстве, фирмы, которые интерпретируют закон со своей стороны, применяют, регулируя свои отношения с контрагентами и вступая в интерпретационные споры с контролерами. В пространстве законов в гораздо большей степени существуют организации, чем отдельные физические люди. Люди сталкиваются с законом, когда сталкиваются с какой-то организацией — не только, но в очень большой степени.
Как внутреннее устройство этих организаций связано с тем, как происходит процесс переинтерпретации права, как происходит правоприменение? Люди, применяющие закон, — возьмите полицейского, судью, социального работника — это люди, которые являются служащими. Они каждый день ходят на работу в некую организацию, у них есть начальник — у судьи вообще-то его не должно быть, в России он есть в лице председателя суда, — у них есть зарплата, есть схемы, по которым они получают премию (я еще не произнесла слова «коррупция»), у них есть представление о том, как выглядит хорошая и плохая работа, и это представление погружено в ту организационную среду, в которой они находятся. Кроме того, на Западе юристы часто обязаны являться членами профессиональной ассоциации, в России это носит несколько более формальный характер, там тоже есть рамка организации, рамка формальных правил.
Когда мы начинаем на это смотреть, мы понимаем, что организации влияют очень сильно, что-то, как проходит рассмотрение дела в суде, физически бумажка переходит от одного к другому, может играть не меньшее значение, чем социологические характеристики судьи, не только закон, но и что бы то ни было еще. То же самое относится к полиции, то же самое относится, например, к контрольным органам, которые регулируют закон. Это наименее изученная и самая интересная часть социальной науки о праве, это то, куда мы двигаемся и что хотим понять больше.
