И на самом деле человек считает мышление своей отличительной особенностью и поэтому к его определению добавляется обычно то, что характерно для мышления человека — это не просто отражение этих связей, отношений, а отражение обобщенное и опосредствованное, то есть связанное с выделением каких-то существенных свойств, которые позволяют объединять объекты в категории, отвлекаться от отдельных конкретных объектов, и процесс, который вооружен специфическими знаками, прежде всего речью, позволяющей осуществлять те или иные мыслительные операции. И, конечно, мышлением занимается не только психология, но и множество других областей знания — и философия, которая задается вопросами о том, доступно ли мышлению вообще познание действительности, что такое истина, что вообще первично — мышление или бытие, и логика, которая пытается изучать правильное мышление, каким оно должно быть, педагогика, которая стремится мышление формировать и искусственный интеллект, который строит модели, которые решали бы мыслительные задачи так же, как решает их человек. Но именно психология пытается изучать закономерности мыслительного процесса так, как они присущи человеку, пытается изучать не как правильно, а как человек думает на самом деле, что у него собственно в голове происходит, на что он опирается. И поэтому в психологии принято еще одно операциональное определение мышления, поскольку трудно изучать обобщенное опосредствованное отражение связей, отношений и так далее, психология изучает мышление как процесс решения задач, то есть достижение цели, поставленной в определенных условиях, где непосредственное достижение этой цели невозможно.
И традиционно в психологии принято различать мышление человека и так называемое разумное поведение животных, хотя на самом деле, конечно, разумное поведение животных оказывается источником для развития человеческого мышления. Если мы посмотрим, что такое это разумное поведение, мы увидим, что это всегда такие ситуации, где животное не может непосредственно достичь своей цели, например, получить пищу, в которой оно в данный момент нуждается. Вот, допустим, есть подвешенное к потолку яблоко, до которого обезьянка дотянуться не может, или лежащий за пределами клетки банан, достать который не позволяет длина лапы. И задача в таком случае становится двухфазной — животное вынуждено изготовить или найти орудие, которое позволит дотянуться до банана или сбить яблоко или построить под висящей наверху приманкой пирамиду из каких-нибудь ящиков или, может быть, в других случаях придумать обходной путь или устранить какие-то препятствия. И предполагают, что первая фаза — найти орудие, создать постройку и так далее, постепенно становится самостоятельной, потому что когда животное решает такую задачу, оно придумывает, по сути дела, как ее решить и тут же решает, а когда мы отделяем эту подготовительную фазу и превращаем ее в отдельную, разворачивающуюся во внутреннем плане операцию для нас и источник будущего мышления человека, более того, когда мы пытаемся воздействовать орудиями на разные предметы, мы открываем такие свойства этих предметов, которые непосредственному нашему восприятию не доступны, то есть то, что глазами не увидеть, ушами не услышать, но то, что существенно для решения данной задачи. И как только мы выделяем это скрытое свойство и устанавливаем его отношение к решению задачи, мы уже попадаем в, по сути дела, определение мышления, а когда мы начинаем использовать знаки для того, чтобы зафиксировать эти полученные знания, наша умственная деятельность становится опосредственной.
Естественно, мышление человека в высшей степени многообразно, мы можем выделить некоторые основания для классификации видов мышления. Самое распространенное основание — это форма, в которой задача представлена, и способ преобразования материала, то есть задача может быть либо дана наглядно, непосредственно перед нами, либо описана словами или вербально, а преобразовывать материал мы можем либо непосредственно нашими действиями, либо в плане образов, мысленно трансформируя то, что мы видим, либо с помощью логических операций.
Соответственно, выделяют три вида мышления, которые одновременно являются тремя ступенями его развития: мышление наглядно-действенное, то самое, которое стоит за решением головоломок в виде разнимания железных фигурок, мышление наглядно-образное, когда мы решаем задачу в мысленном плане, например, прикидываем как вместить всю мебель в комнате, не переставляя ее, и мышление вербально-логическое, или словесно-логическое, связанное с использованием речи и с применением определенных логических операторов к той задаче, которая перед нами стоит.
Помимо этого мы можем различить мышление по тому пласту психики, в котором оно протекает: с одной стороны, мышление интуитивное, когда мы не осознаем всего пути решения задачи, а как будто бы сразу знаем решение, и с другой стороны, мышление аналитическое, развернутое во времени, полностью доступное сознанию, когда мы можем проследить все его этапы. За интуитивным мышлением обычно стоит просто богатый опыт, позволяющий человеку не тратить время на разворачивание мыслительного процесса.
Можно выделить мышление теоретическое и практическое — это классификация отечественного исследователя Бориса Михайловича Теплова. Теоретическое мышление связано с выдвижением гипотез, построением теорий, разработкой стратегии решения определенных задач. Практическое мышление связано с решением конкретных задач всегда в режиме реального времени и всегда с немедленной проверкой практикой. Типичный пример — это, например, мышление полководца или мышление директора завода — прямо сейчас правый фланг атакует неприятель, что делать? Полководец думает, принимает решение и получает немедленную обратную связь, правильно ли он решил эту задачу или нет. При этом он жестко ограничен во времени, потому что если помедлит, то битва будет проиграна, в то время как теоретик может позволить себе думать столько, сколько требует задача.
И наконец, можно различить мышление творческое и мышление критическое. На самом деле, по поводу творческого мышления в психологии продолжаются споры. С одной стороны предполагается, что мышление вообще нужно только тогда, когда задача не решена и в итоге получится что-то новое, как определял его Уильям Джемс, это способность ориентироваться в новых данных опыта, тогда любое мышление творческое. И когда появляются классификации вроде мышление творческое и так называемое репродуктивное, воспроизводящее, про второе всегда вопрос — это мышление или нет? Но если мы выделяем мышление, связанное с порождением нового, и мышление, связанное с проверкой того, что мы нашли, с определением области применения нашего решения, то такая классификация вполне возможна.
На самом деле, за различением творческого и критического мышления стоит одна из известных процедур активизации творчества — так называемый мозговой штурм, когда людей делят на две группы, одни из которых генерируют творческие решения в той или иной изобретательской задаче или просто сложной производственной задаче или еще какой-нибудь, а другие проверяют, насколько те решения, которые были придуманы во время творческой фазы, годятся, насколько они выдерживают логическую проверку, насколько они применимы. Почему так? Потому что оказалось, что для творческого и критического мышления характерны совершенно разные препятствия, им мешают разные вещи. Творческому мышлению мешает, прежде всего, наша внутренняя цензура и так называемая ригидность или шаблонность, когда мы пытаемся двигаться уже проторенными путями, опираться на наш опыт, вместо того, чтобы увидеть какой-то атрибут, который принципиально отличается от того, что диктует опыт.
Психолог Эдвард де Боно даже описывает специальное так называемое нешаблонное мышление или способность мыслить около, выделить тот атрибут, который принципиально противоречит прошлому опыту, но который важен для решения данной задачи. Как, например, в известной легенде про красавицу и ростовщика, которой этот ростовщик предложил тянуть жребий, от которого зависела ее судьба и судьба ее отца — она должна была вытянуть один из камешков, черный или белый, и в ночь перед испытанием узнала, что ростовщик положил два черных. Что навязывает прошлый опыт? Тащить и смотреть, что получится, действовать как угодно. Что значит увидеть тот атрибут, который находится около? Сделать ставку не на вытащил, а на остался. Например, вытащить камешек и уронить, например, над рекой на мосту. Если остался черный, значит уронили белый и значит, соответственно, победа может быть одержана.
Еще одна вещь, которая принципиально мешает творческому мышлению — это избыток мотивации. Когда мы очень хотим очень быстро найти самое лучшее решение, у нас скорее всего ничего не получится. В психологии мотивации давно описан этот закон оптимума мотивации и чем сложнее задача, тем слабее должна быть наша активация, наше стремление сделать все немедленно и наилучшим образом. А критическому мышлению мешает, например, наша тревожность, связанная с тем, что если идея окажется недостаточно ценной, то значит мыслим мы плохо и самооценка наша понизится, а если мы работаем в коллективе, то мы боимся, что будут критиковать нас и не критикуем других, боимся отдавать свои идеи на суд другим. И таким образом, эффективным мыслительный процесс оказывается, когда два этих вида внимания разнесены во времени, хотя в работе, например, ученого мы, естественно, можем найти и, собственно говоря, творческое мышление, порождение нового и критическое мышление, оценку тех идей, которые были подготовлены.
На самом деле, если посмотреть на мышление ученого, то мы можем в нем выделить как минимум четыре этапа вслед за психологом Грэмом Уоллесом. Он, когда анализировал, как ученые делают открытия, а поэты и художники создают свои произведения, заметил, что всегда в этом процессе можно выделить четыре этапа: этап подготовки, который протекает в сознании, абсолютно развернут, когда мы собираем материал; этап созревания, когда ученый или художник на время забывает о том, чем он занимался, но, по всей видимости, процесс продолжается, просто за пределами сознания; наконец, этап озарения, когда решение выходит в сознание; после чего начинается рутинный этап проверки, насколько хорошо то, что получилось. И мы можем видеть, что эти два вида мышления на самом деле ложатся на этот единый мыслительный процесс.
В принципе существуют и другие классификации видов мышления, связанные с тем, насколько оно соответствует действительности или насколько оно соответствует каким-то нашим переживаниям и эмоциям. В клинической психологии различают мышление реалистическое и мышление аутистическое, хотя у человека влюбленного мы можем видеть компоненты этого аутистического мышления сплошь и рядом. Но в принципе для того, чтобы анализировать и исследовать мышление этих перечисленных разновидностей нам вполне достаточно.
