По поводу коллективизации написано достаточно много, и долгие годы ее рассматривали с разных точек зрения. Официальная советская концепция считала, что коллективизация была единственным способом решить те задачи индустриализации, которые стояли перед страной, что коллективизация, несмотря на отдельные недостатки, была проведена оптимальным образом. Существовала такая ревизионистская точка зрения о том, что коллективизация оказалась процессом во многом стихийным, что прибывшие из городов рабочие-активисты, так называемые двадцатипятитысячники, провели создание колхозов по собственному разумению и пониманию, поставив Москву перед свершившимся фактом. Однако после того как открылись архивы — это произошло, между прочим, уже в 60-е годы, когда большая группа советских историков-аграрников очень активно работала в ранее закрытых архивах в рамках подготовки большого проекта многотомной истории СССР, — уже тогда стало ясно, что собой представлял этот процесс, как он реально происходил, как он складывался, каким образом возникла сама идея и как она проводилась в жизнь.
Прежде всего нужно сказать, что коллективизация была важнейшей программной частью сталинской революции сверху, сталинского большого скачка, модернизации страны, как теперь мы иногда говорим, а точнее говоря, быстрого, ускоренного превращения ее из аграрной в индустриальную. Для этого, как считал Сталин, хороши все способы, включая насильственную экспроприацию собственности крестьян и превращение деревни в такую покорную силу, которая будет платить государству столько, сколько необходимо для проведения индустриализации. Это была первая задача, которая стояла перед коллективизацией.
Кроме того, для индустриализации нужны были рабочие руки, и предполагалось, что создание колхозов освободит большое количество рабочих рук в деревне и позволит переключить таким образом значительную часть наличной рабочей силы на промышленные предприятия. Никто не питал иллюзий по поводу того, что крестьяне добровольно пойдут в колхозы, и поэтому важной составной частью коллективизации было так называемое раскулачивание — ликвидация кулачества как класса. Эти программные положения о массовом создании колхозов, сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса Сталин провозгласил в конце 1929 года, и с самого начала 1930 года эти положения начали внедряться в жизнь. Происходило это на местах под огромным давлением со стороны центра. В центре работали специальные комиссии, как мы теперь знаем, под руководством Сталина, которые решали, каким образом проводить коллективизацию. И эти комиссии в конце концов утвердили самые жесткие варианты проведения коллективизации, которые, во-первых, предусматривали очень быстрые сроки проведения коллективизации, во-вторых, предусматривали максимально возможный уровень обобществления собственности крестьян в колхозах, то есть у крестьян отнимали и переводили в колхозную собственность все, вплоть до кур, то есть идеалом коллективного хозяйства была коммуна, где все будет общим.
Очень жесткие меры были предусмотрены в отношении так называемого кулачества. Это были не всегда только богатые крестьяне, это могли быть и середняки, и сельская интеллигенция, которую большевики рассматривали как силу, способную сопротивляться этой политике, — все они записывались в кулаки. И против них проводились специальные операции, по каждому региону были установлены определенные лимиты: сколько человек должно было быть выселено, сколько человек должно было быть арестовано, расстреляно, и в соответствии с этими лимитами местные органы госбезопасности действовали.
Коллективизация превратилась в насильственную и жесткую акцию, которая не могла не вызвать противодействие со стороны крестьян.
1930 год и ранее, но 30-й год особенно, был отмечен массовыми восстаниями и волнениями крестьян, которые прокатились по всей стране, буквально по всем регионам, хотя в каких-то регионах были более сильными, прежде всего в традиционных сельскохозяйственных регионах. В целом в 1930 году, по официальным данным, которые теперь стали известны, в восстаниях участвовало приблизительно три-четыре десятых миллиона крестьян. Они часто забирали в свои руки власть в целых районах или в нескольких деревнях, оказывали сопротивление, однако, конечно, противостоять государству они не могли. Но под напором крестьянского сопротивления власти вынуждены были маневрировать. Тогда появилась знаменитая статья Сталина в марте 1930 года «Головокружение от успехов», которая провозглашала, что на местах совершаются перегибы, снимала ответственность за коллективизацию с центра, что было на самом деле неправдой. Эти меры в какой-то степени успокоили крестьян, кроме того, уже весной начинались сельскохозяйственные работы, и крестьяне вернулись к своему мирному труду.
Несмотря на то, что коллективизация немножко отступила, в конце 1930 года, а затем в 1931 году начался ее новый этап. Он в конце концов привел к тому, что в начале 30-х годов коллективизация в целом была завершена. Крестьяне стали работниками у государства, значительная часть крестьян оказалась в ссылке. В 1930–1931 годах в ссылку было отправлено около двух миллионов человек. Это была очень страшная акция. Многие умерли во время перевозки, многие умерли в местах ссылки, поскольку условия жизни там были крайне неблагоприятными. В целом несколько сотен тысяч человек или умерли в ссылке, или бежали, поэтому нам достаточно трудно сейчас сказать, какова была пропорция умерших и бежавших, но по крайней мере ссыльные крестьяне, особенно первое время, пока еще как-то не были обустроены места ссылки, пока не были созданы какие-то хозяйства, пока люди не получили работу, не построили себе какое-то жилье, в эти периоды переживали особые трудности, и среди них была высокая смертность.
Что касается результатов коллективизации, об этом тоже нужно сказать несколько слов. Официально долгие годы мы считали, точнее, считала официальная историография, что в целом, несмотря на все издержки, коллективизация все-таки была успешной и позволила решить те задачи, которые перед ней стояли. Однако историки и историки экономики очень часто задаются вопросом о том, насколько действительно мы можем считать коллективизацию успешным мероприятием, насколько страна могла индустриализироваться без коллективизации. Долгие годы по этому поводу идут споры, обсуждения, в начале 90-х годов появились работы, основанные на экономическом моделировании развития экономики страны в случае, если бы коллективизация не была проведена, и авторы этих моделей приходили к выводу о том, что приблизительно те же цели экономического развития, которые были достигнуты благодаря коллективизации, могли бы быть достигнуты и без нее, но гораздо меньшими издержками. И недавно появилось аналогичное исследование наших экономистов, в том числе известного экономиста Сергея Гуриева, которые при помощи своих специальных методик и обработки большого количества статистических материалов приходят к тем же заключениям. Так что работа продолжается, и выяснение этой важнейшей проблемы о вариантах развития страны с коллективизацией и без коллективизации продолжается.
