Постклассический период в истории Мезоамерики, который начинается в X веке и заканчивается с появлением европейцев в начале XVI века, — это эпоха, которая традиционно привлекает очень большое внимание исследователей благодаря прежде всего большому количеству источников.
Это источники как оригинальные, индейские, написанные иероглифическим письмом или записанные латиницей уже в первой или во второй половине XVI века, но тоже на языках мезоамериканских индейцев, так и описания испанских авторов: первых конкистадоров, первых миссионеров или первых хронистов, историков и исследователей, которые были посланы испанской короной описывать Новый Свет и завоеванные земли.
Количество письменных источников очень велико, и различные аспекты жизни постклассических обществ мы знаем гораздо лучше, чем аспекты жизни обществ мезоамериканских, которые существовали до этого. Мы гораздо лучше знаем экономику, социальную организацию, семейную организацию, различные аспекты повседневной жизни и так далее.
Поэтому довольно долго в глазах археологов, историков, антропологов, на протяжении значительной части XX века казалось, что постклассический период — это период расцвета Мезоамерики, той ее части, которая связана с культурами Центральной Мексики, прежде всего долины Мехико. Довольно долго считали, что постклассический период для майя — это период упадка, в некоторых других регионах это период не упадка, но трансформации, определенного кризиса — именно потому, что он постклассический, после классического.
А Центральная Мексика — это регион, в котором наблюдается максимум населения, максимум экономического развития и максимум политического развития. Потому что именно от постклассического периода дошли описания обширных мезоамериканских империй. Естественно, это империи раннегосударственного типа, они несравнимы с какими-нибудь развитыми империями Старого Света. Но это обширные военные державы, которые объединяют значительные территории, которые объединяют разноплеменное, многоэтническое население и которые характеризуются сложной социальной, экономической и политической структурой.
Теперь мы, конечно, понимаем, что мезоамериканские империи — это не только продукт постклассического периода, что имперская традиция в Мезоамерике гораздо более древняя, что обширная и централизованная империя существовала в I тысячелетии н. э. с центром в Теотиуакане. Но тем не менее постклассические мезоамериканские империи не менее интересные, потому что, повторюсь, детальные описания того, как была организована сама по себе империя и как жили люди внутри этой империи, у нас имеются прежде всего от этого времени.
Постклассические мезоамериканские империи лучше всего известны по данным конца XV — начала XVI века и по данным уже раннеколониального периода, которые описывают не просто Центральную Мексику, а описывают то общество, которое было создано в самом конце постклассического периода, общество, которое традиционно все называют астекским, или ацтекским — в более устоявшейся в русскоязычной историографии традиции.
На самом деле слово «астеки», или «ацтеки», — это термин, который должен использоваться в двух значениях.
Ацтеки в узком смысле слова — это этническая группа мигрантов северной мезоамериканской периферии, которая представляет собой самую позднюю волну миграции с севера в Центральную Мексику.
Исходно ацтеки — это жители Астлана, «Страны цапель», — где-то там, около какой-то реки, где было много цапель, они с точки зрения их легендарной истории жили, а потом, когда начались проблемы, судя по всему, аридизации климата, засухи, они мигрировали на юг. Но, поскольку земли на юге в значительной степени были уже заняты, ацтеки (или еще они называются «мешика» по разным значениям) были такими несчастными мигрантами. Они вынуждены были постоянно искать себе пристанище, они вынуждены были периодически наниматься в качестве воинов на службу к местным правителям. И поэтому это было общество, сохранившее, с одной стороны, определенные социальные традиции эпохи, когда они жили как оседлые земледельцы, а с другой стороны, приобретшее определенную мобильность, потому что они постоянно искали новое место жизни.
Это ацтеки в узком смысле слова. Они в конце XII — первой трети XIII века попали в долину Мехико, довольно долго странствовали и в первой половине XIV века оказались на военной службе сначала у правителей Колуакана, а потом у правителей Аскапоцалько — государств, которые уже существовали к этому времени несколько столетий. И в 1327 году им было позволено поселиться на небольшом островке на озере Тескоко. Позднее второй половиной этой этнической группы был основан второй ацтекский город. Первый город получил название Теночтитлан, и его жители называются тено́чки, или ацтеки-теночки, а второй город — Тлателолько, и его жители называются тлатело́льками. Эти две родственные этнические группы, даже некоторое время соперничавшие, собственно, ацтеки.
Ацтеки в широком смысле — это обозначение целой группы народов, которые говорили на языках, родственных ацтекскому, и которые сами себя называли науа, и мы сейчас их называем народами науа. Это очень большой и разнообразный конгломерат народов, которые попали в Центральную Мексику или на Центрально-Мексиканское нагорье в разное время, начиная с X века, даже раньше — в IX веке. Исходно они никогда не представляли этнического единства, потому что это были разные этнические группы, языки у них тоже были в какой-то степени разные. И политическое единство они стали представлять уже довольно поздно, незадолго до испанского нашествия. Но все привыкли их называть ацтеками, поэтому обозначение «науа» приживается только в научной литературе.
Их всех объединяет общая культурная традиция, общие принципы социального устройства, общие идеологические принципы. И именно эти народы, которые, с одной стороны, родственны, с другой стороны, были в какой-то степени соперничающими, создали самое крупное известное нам политическое мезоамериканское объединение, которое традиционно принято называть Ацтекской империей, хотя исходно это была не империя, а военный союз трех независимых равноправных государств.
История эта уходит корнями в XIV век, когда ацтеки после основания собственной столицы Теночтитлана в очередной раз стали наемниками на службе местных правящих династий. Довольно долго они были наемниками на службе у города Аскапоцалько, у его правителя Тесосомока, знаменитого завоевателя. А в 1426 году, после смерти Тесосомока, его преемник Маштла рассорился со всеми своими союзниками, со всеми своими подданными, и ацтеки переметнулись на сторону правителя Тескоко Несауалькойотля, одного из самых таких уникальных представителей мезоамериканской культуры XV века, и вместе с акольуа из Тескоко и городом Тлакопаном они подняли восстание. После долгих сражений они разгромили Маштлу, и гегемония Аскапоцалько была разрушена.
Тогда союзники создали объединение трех равноправных правителей, в источниках это называется Ēxcān Tlahtōlōyān — тройственное правление, тройственный союз, тройственный альянс по-русски. Они — союзники, никто из них не выше другого. Они разделили мир на сектора, куда каждый из них может ходить походами и может реализовывать свои завоевания. В то же время есть определенные военные кампании, в которых принимают участие все союзники. Подати, дани, захваченная добыча — с каждого сектора ее получает соответствующий город, и в то же время существует общий союзный фонд, через который распределяется добыча, подати, контрибуции и прочее.
Эта завоевательная политика приводит к тому, что владения тройственного альянса постепенно расширяются: сначала завоевывается вся Центральная Мексика, долина Мехико, потом Центрально-Мексиканское нагорье, в 1430–1440-е годы начинаются походы за пределы Центрально-Мексиканского нагорья, союзники оказываются на побережье Мексиканского залива, происходят первые походы в Оахаку.
В это время, в правление Ицкоатля, ацтекского правителя, один из его родственников и союзников Тлакаэлель — он был своего рода первым министром или канцлером — и его помощники разрабатывают эффективную, потрясающую идеологическую концепцию, которая призвана обосновывать необходимость постоянных завоеваний, — имперская идеология, которая объясняет войну.
С точки зрения этой идеологии, если ее вкратце изложить, мир находится под постоянной угрозой разрушения, а боги постоянно борются с хаосом, чтобы поддерживать дальнейшее существование вселенной.
Богам надо помогать, и люди помогают богам, кормя их, а кормят они их самым ценным и самым могущественным, что есть в этом мире, — человеческой кровью.
Но это не просто кровь, это не ваша кровь, хотя свое собственное кровопускание — это тоже важный ритуал в Мезоамерике. Но это кровь воинов, кровь жрецов, кровь правителей, кровь славных людей, которая сильна магической силой.
Поэтому задача праведных правителей, законных правителей состоит в том, чтобы постоянно захватывать пленников и приносить их в жертву. Таким образом, война имеет под собой обоснование с точки зрения идеологии — не экономическое, а высокое, идеологическое, религиозно-нравственное. И это идеологическое обоснование сопровождалось эффективной системой социальной мобильности, потому что простолюдины, которые принимали участие в войнах, захватывали много пленников, демонстрируя свои высокие военные навыки, могли таким образом покинуть свою социальную страту и превратиться в военную знать, так называемую пипильтин, они могли получить новые привилегии. И это позволяло этой изначально небольшой этнической ацтекской группе довольно эффективно действовать в условиях постоянных завоеваний.
Аналогичные системы были известны и у других народов науа, но именно ацтеки эту идеологию священной войны довели до абсолюта. В результате ацтекские завоевания оказались очень и очень обширными. Между 1440–1469 годами, когда правил Мотекусома Илуикамина, или Мотекусома I, была завоевана значительная часть Оахаки, побережье Мексиканского залива, ацтекские войска — пока еще войска союзников, но в них уже преобладают силы, подвластные именно правителям Теночтитлана, — доходят до низменных районов Мезоамерики. И в последней четверти XV века мы видим, что Теночтитлан, прежде один из равных, начинает преобладать над другими городами. В начале XVI века, например, династический спор в Тескоко был решен в пользу одного из претендентов решением правителя Теночтитлана и так далее.
В итоге этот тройственный союз преобразуется в военную империю, которая охватывает практически всю Мезоамерику. Буквально накануне конкисты ацтекский уэй тлатоани (император) Мотекусома Шокойоцин, Мотекусома II (Младший), готовил вторжение в земли майя, в горную Гватемалу, хотя в это время некоторые территории там уже контролировались ацтеками. И если сравнить Ацтекскую империю с империей Теотиуаканской, то она, с одной стороны, была чуть менее протяженной, потому что теотиуаканские владения включали в себя и государство майя центрального Петена, а с другой стороны, она была более «толстой», более обширной, поскольку охватывала территорию от тихоокеанского побережья, нынешние штаты Оахака и Герреро, до побережья Мексиканского залива. Теотиуаканская империя была более вытянута, такая центральная ось Мезоамерики, а территориальный охват ацтекской державы был в этом смысле шире.
Политическая структура Ацтекской империи, мы просто лучше ее знаем: существовали даннические провинции, существовала традиция размещения военных гарнизонов, существовала традиция контроля над подвластными территориями. И один из самых интересных памятников, который до нас дошел, — это список податей, которые подвластные провинции платили ацтекским правителям.
С другой стороны, в Ацтекской империи вечно была проблема восстаний покоренных провинций, а военная идеология, обосновывающая постоянные войны, в определенный момент стала пробуксовывать, потому что территория стала уже слишком большой, постоянно воевать не получалось. И это создало политические проблемы, социальные проблемы, это создало атмосферу всеобщей нелюбви к Теночтитлану и к элите, которая была создана в империи.
Именно эта атмосфера нелюбви, которая в некоторых случаях доходила до ненависти, и привела к тому, что появившиеся в 1519 году испанцы в совершенно разных группах региональной знати, подвластной ацтекам, неожиданно встретили горячую поддержку. После первых столкновений все противники ацтеков и некоторые подчиненные им правители неожиданно с большой радостью приняли новых претендентов на гегемонию. Они думали, что испанцы помогут им свергнуть ненавистную власть и установить свой собственный порядок. Результат, правда, был совсем другой, не тот, на который рассчитывала индейская знать. Но они не могли знать, что имеют дело с Европой Нового времени, с совсем другим типом общества и с совсем другими интересами.
