Когда социология повседневности выделилась как самостоятельная область знания? Почему повседневность становится предметом исследовательского интереса социологов? И какую интерпретацию понятию смысл дает Альфред Шюц? Об этом рассказывает кандидат социологических наук Виктор Вахштайн.
До 1940-х годов социология не занималась миром повседневности, привычными действиями людей. Потому что на этапе формирования социологии центральной философской проблематикой для социологов была проблематика смысла, понятого по-неокантиански. Это представление о том, что рутинные нерефлексивные действия людей не называются «действиями». По Максу Веберу, действиями может быть названо только деяние, недеяние или претерпевание, если действующий связывает с ним определенный смысл. А смысл неповседневен, он не находится в мире рутины.
Эдмунд Гуссерль — автор феноменологической философии. Он предлагает различать два принципиально разных типа отношений, которые называет «предикатами»: предикаты реальности и предикаты существования. Предикаты существования — это то, про что мы можем сказать «есть» или «нет». Предикаты реальности — нечто другое, поскольку в определенных обстоятельствах реальным может стать то, что не существует. Мы не можем сказать, что для Дон Кихота нереальны великаны.
В XX веке усиливается недоверие к повседневности. Множество примеров есть, например, в экзистенциалистской философии. Она исходит из допущения, что мир повседневности поглощает вашу самость, лишает индивидуальных черт. И лишь в пограничном состоянии, на грани смерти человек может обрести себя. А до этого он растворен в своих рутинных действиях.
