Посетителя, переступающего порог кабинета Хокинга в Кембриджском центре математических наук, встречает улыбка культовой блондинки и самый знаменитый поцелуй 1950-х годов. Вторую жену Хокинга Элайн, на которой он женился в 1995 году, кажется, не трогало постоянное присутствие Мэрилин Монро на рабочем месте ее мужа, самого известного физика в мире. Можно пофилософствовать по поводу мотивов, заставивших звезду современной космологии повесить огромную фотографию звезды кино именно там, где он каждый день размышляет о рождении и судьбе нашей Вселенной. Очень вероятно, что он просто развлекается, наблюдая за озадаченными лицами посетителей, ожидавших увидеть в его кабинете строгие лики Галилея, Ньютона и Эйнштейна, а не самую обольстительную блондинку всех времен и народов.
Однако ассоциация буквально напрашивается сама, когда видишь Хокинга на фоне портрета Мэрилин: обе звезды — настоящие легенды ХХ столетия. И Мэрилин, и Стивена публика приняла и полюбила. В их образах выражены идеалы, стремления самых разных людей. Почти полностью парализованный, страдающий от мышечной атрофии профессор превращается в некое бестелесное существо, которое общается со своими поклонниками искусственным голосом синтезатора. Почти совершенное воплощение свободного духа, огромного интеллекта, человека, который мужественно преодолевает физическую немощь, отдавая все силы на расшифровку «божественного замысла». Таким Хокинга видят его искренние почитатели и поклонники.
Сам Хокинг весьма успешно пытается игнорировать свою болезнь и помогает преодолеть неловкость тем, кто приходит к нему пообщаться. А если научное светило выбрал для себя в качестве идола женщину–символ физического совершенства и сексуальности, то данное обстоятельство лишь указывает на то, что этот человек испытывает совершенно нормальные чувства. Весной 2002 года американский писатель и астрофизик Грегори Бенфорд посетил Хокинга. Увидев портрет Мэрилин, он завел речь о замечательной актрисе. Хокинг сказал: «Да, она прекрасна. Просто космически хороша. Собственно говоря, я хотел бы поместить ее фото в своей новой книге. Как небесный объект».
Рейтинг лучших
Контраст между мифом и действительностью, между имиджем и реальным человеком бывает порой просто поразителен. Так было с Мэрилин Монро, так происходит и с Хокингом. Представления о нем широкой публики сильно отличаются от его репутации в научном сообществе, в среде его коллег-физиков.
Например, английское издательство «Helicon» в марте 2000 года поместило отретушированную фотографию Стивена Хокинга (и он получился молодым и красивым) на обложку сборника научных биографий «Нutchinson Dictionary of Scientific Biography», в котором собраны краткие жизнеописания нескольких сотен самых выдающихся ученых всех времен и народов. Образ Хокинга стал этаким символом, собирательным образом великих героев науки.
Примерно в это же время журнал «Рhysics World» проводил опрос среди представителей элиты мировой науки — ученых спросили, кого они считают самым значительным физиком в истории человечества. Как и ожидалось, победил Альберт Эйнштейн — он получил почти вдвое больше голосов, чем Исаак Ньютон, занявший второе место. В десятку лучших удалось попасть Эрнесту Резерфорду. Обозреватель британской газеты «The Observer» прокомментировал это так: «Возникает естественный вопрос: на каком же месте в этом списке корифеев стоит Стивен Хокинг, которого издатели издательства „Bantam“ превозносят на обложке его новой книги „Вселенная в ореховой скорлупке“ как одного из самых блистательных физиков-теоретиков со времен Эйнштейна? Ответ прост. Вместе с несколькими другими учеными его имя стоит на последнем месте, далеко внизу, получив всего один голос».
Как же Хокинг, будучи физиком по призванию, может выдерживать такие контрасты? Наверняка ему это дается не просто.
Многим его коллегам было трудно принять грандиозный успех книг Хокинга, им казалось, что они способны писать не хуже, а потому в их душах поселились вполне понятные зависть и некоторое недоброжелательство. Следствием стало укоренившееся в научной среде мнение, что невероятная слава Хокинга не соответствует его научным достижениям. Будем надеяться, что здравый смысл одержит верх в этой непростой ситуации.
Формула всего
Написав «Краткую историю времени», Стивен Хокинг возбудил в душах своих почитателей невероятные надежды. Так сделает ли он последний шаг на пути к этой сияющей вершине — теории всего, или она станет делом физиков следующего поколения, среди которых новые звезды, такие, как автор М-теории Эдвард Виттен? И можно ли ввиду сложности возникающих проблем вообще рассчитывать на то, что один, пусть гениальный, ученый, сам, без помощи коллег, найдет «формулу мира», подобно тому как Альберту Эйнштейну удалось почти сто лет назад перевернуть наши представления о пространстве-времени? Едва ли. Интернет, устранивший пространство и время, дает возможность создавать интернациональные команды ученых. Представители элиты современной мысли работают сообща и видят результаты экспериментов, подтверждение своих выводов и идей на специальных сайтах, где идет постоянный сбор и анализ информации (например «Instant-Peer-Review»). Темп стал головокружительным, и быстрый доступ к информации создает инфраструктуру, вселяющую в нас надежды на скорую победу.
Но является ли вообще поиск большой всеобщей теории правильным посылом? Стивен Хокинг считает вполне возможным, что охота за «формулой мира» не даст результата. «Здесь, — пишет он, — похоже, мы сталкиваемся с такой же проблемой, что и в случае с географическими картами. Поверхность Земли […] трудно описать с помощью только одной карты. Каждая отображает лишь один ограниченный регион, но в определенных местах разные карты пересекаются. Такое их сопоставление дает целостное описание поверхности Земли. Вероятно, и в физике следует использовать разные формулы в разных ситуациях […]. Тогда вся палитра разных уравнений и будет представлять общую теорию поля, даже если ее и нельзя описать с помощью единственной системы постулатов».
Информация и черная дыра
Летом 2004 года закончилась длившаяся почти тридцать лет война. Актом о капитуляции стало довольно необычное послание Стивена Хокинга, адресованное американскому физику Джону Прескиллу. К сожалению, писал Хокинг, он не смог достать в Англии энциклопедию «Все о бейсболе» («Total Baseball»). Не удовольствуется ли в таком случае Прескилл кратким руководством для игры в крикет?
Что же произошло? В 1997 году Хокинг и специалист по кротовым норам Кип Торн заключили с Прескиллом пари. Стивен и его соавтор утверждали, что никакую информацию, попавшую в черную дыру, восстановить уже невозможно. Мощные гравитационные поля в черной дыре сводят на нет законы квантовой физики, поэтому любая информация там безвозвратно теряется. Однако Прескилл и другие ведущие физики считали реконструкцию субатомных процессов, а вместе с тем и восстановление информации возможными. Одним из самых упорных противников Хокинга в этом десятилетнем споре был американский теоретик, специалист по теории струн Леонард Сасскинд. Он является автором метафоры «война черной дыры» («вlack hole war»). (Так, «Война черной дыры», он назвал и свою книгу, вышедшую в 2008 году). Когда Эд Виттен в 1998 году представил открывающий новую эру в науке труд Сасскинда «Anti De Sitter Space And Holography» («Анти-Ситтер-пространство и голография»), доказавший сохранение информации в черной дыре, Хокинг его не признал. После этого Сасскинд сравнил Хокинга с одним из «этих несчастных солдат, которые годами блуждают по джунглям и не знают, что война давно закончилась».
И вот 14 июля 2004 года на конференции в Дублине Хокинг, наконец, признал, что ошибался и проиграл пари. Между тем он пришел к следующему выводу: «Если Вы прыгнете в черную дыру, то энергия Вашей массы снова появится в нашей Вселенной — правда, в искаженной форме». Участники пари договаривались, что выигравший получит огромное количество распознаваемой информации в форме энциклопедии. Как настоящий американец, Прескилл, разумеется, ничего не хотел знать о крикете, этом спорте английских щеголей, и настаивал на семикилограммовом «кирпиче» о бейсболе, который Хокингу, в конце концов, пришлось заказать в Канаде.
Развод
В 2006 году жена Стивена Элайн, энергичная, яркая рыжеволосая дама, осматривала дорогой загородный дом. Владение с четырьмя спальнями, абсолютно не приспособленное для человека, передвигающегося в кресле-коляске, располагалось на крутом склоне. Для репортеров бульварной прессы это стало желанным поводом посудачить о супружеской жизни Хокингов. Снова ожили слухи, распространившиеся еще в начале нового столетия. Элайн будто бы преднамеренно травмировала своего мужа — такие обвинения высказывали тогда опекавшие ученого медсестры в адрес его бывшей сиделки, ставшей вдруг его супругой. По их рассказам, она была настоящей фурией. Вот почему, говорили они, Хокинг неоднократно попадал в больницу Адденбрука в Кембридже с гематомами, порезами, а то и сломанными запястьями. На праздновании своего 60-летия 8 января 2002 года он появился в институте со сломанной бедренной костью. Перелом, объяснил он, как всегда, лаконично, «стал причиной испытания на смелость между ним и стеной дома» (АВМ) — утверждение, в котором усомнились озабоченные друзья и дети от первого брака. Они даже обратились в полицию, но расследование пришлось прекратить, так как сам Хокинг энергично отрицал вину Элайн во всем происшедшим с ним. Но в октябре 2006 года брак их все же распался. Как всегда, когда речь шла о личном, Стивен Хокинг был очень сдержанным и предпочитал не распространяться об обстоятельствах развода.
Но вот прошло всего лишь полгода, и этот человек, целью жизни которого стало примирение теории гравитации и квантовой теории, совершил воздушное нападение на гравитацию. Он захотел испытать «микрогравитацию», приближение к невесомости, которое одна американская фирма обещала обеспечить своим клиентам. Для этого специально переоборудованный «Боинг-727» отправлялся из Космического центра Кеннеди НАСА недалеко от Орландо во Флориде в так называемый полет по параболе. «Боинг» с максимальной скоростью поднимался почти на 10 000 метров, затем следовало пикирование до высоты 2500 метров — получалась траектория в форме параболы.
Во время полета есть фаза микрогравитации — 25 секунд, — когда пассажиры парят почти в состоянии невесомости в салоне, стены которого отделаны мягкой обивкой. Стивена Хокинга подняли из кресла и уложили на пенопласт. На фазе микрогравитации он, поддерживаемый двумя помощниками, сделал «два оборота, как гимнаст, получивший золотую медаль», сообщал после этого организатор этого мероприятия. Восемь раз пилоты совершали полет по параболе, в результате чего парализованный эксперт гравитации, почти 40 лет находившийся в инвалидном кресле, в общей сложности четыре минуты наслаждался невесомостью. Хокинг был в восторге, а его врач удостоверил после полета его исключительно хорошее состояние.
