В 1664–1668 годах границы первого Версаля окончательно определились. Король живет в Лувре с супругой, своей двоюродной сестрой по двум линиям (отец Людовика и мать Марии Терезии были родными братом и сестрой; как отец Марии Терезии и мать Людовика XIV), с которой сочетался браком в 1660 году. Мария Терезия не отличается красотой. Зато женитьба на ней давала право на испанскую корону; к тому же этот чисто династический брак по условиям Пиренейского мира 1659 года, со стороны Франции подписанного кардиналом Мазарини, а со стороны Испании — Луисом де Гаро, положил конец Франко-испанской войне.
Чтобы развеяться, Людовик проверяет на практике высказывание Саша Гитри: «Брачные узы настолько тяжелы, что нести их приходится вдвоем… иногда втроем».
Звезда Луизы де Лавальер начинает тускнеть, а Людовик уже не просто король, а Король-Солнце. Слишком робкая, слишком набожная, Луиза не смогла преодолеть препятствия, которые встретила на своем пути. В 1665 году Людовик допускает к себе в постель Бонну де Понс, маркизу д’Эдикур, фрейлину королевы Марии Терезии, вскоре прозванную Великой Волчицей из-за должности супруга, Великого ловчего Франции. Кузина госпожи де Монтеспан, подруга госпожи де Ментенон, она имела недолгую связь с Людовиком, за которой последовала опала. В 1672 году Бонна де Понс оказалась в немилости из-за того, что в письмах поведала о «тайных» детях короля и госпожи де Монтеспан. Людовик потребовал от нее покинуть двор, куда взамен были призваны сначала госпожа де Монтеспан, а затем госпожа де Ментенон.
В 1667 году в жизни короля появляется замужняя женщина. Ее предшественницами были исключительно юные двадцатилетние девицы, которые связывали себя узами брака только после того, как покидали королевскую постель.
Дерзкая Атенаис
Франсуаза-Атенаис де Рошешуар де Мортемар, супруга маркиза де Монтеспан — девятая[1 ]См.: Bertiиre S. Les Femmes du Roi-Soleil. Op. cit.; Fraser А. Les Femmesdans la vie de Louis XIV. любовница короля после баронессы де Бове, сестер Манчини, Анны Люсии де ла МотУданкур, принцессы де Субиз (урожденной Анны де Роган-Шабо), принцессы Монако (урожденной Катрин-Шарлотты де Грамон), герцогини де Лавальер и маркизы д’Эдикур.
Людовику двадцать девять лет, тринадцать из них он погружен в «полные огня глаза» Олимпии Манчини. Эту «драгоценную жемчужину» он соблазнил, когда ему было шестнадцать, а ей семнадцать лет. Ради нее он устраивал празднества, и придворные шептались, что все эти удовольствия были только для нее одной. Олимпия, которая в феврале 1657 года, будучи двадцати лет от роду, вышла замуж за графа де Суассон, подарила супругу восьмерых детей, но, похоже, старший, Луи-Тома, был сыном короля, ведь он родился в августе 1657-го, всего через полгода после бракосочетания.
В жизни молодого Людовика Олимпия играла важную роль. Она сопровождала короля во время прогулок по лесу, которые он совершал в компании невестки, Генриетты Английской. Они много болтали. Возможно, любовница короля была не лучшей компаньонкой для супруги Месье. Именно Олимпия толкнула Луизу де Лавальер в объятия Людовика, чтобы обмануть всех, сбить с толку королеву и защитить свою любовь. Продолжение известно: пятеро детей, рожденных будущей монахиней-кармелиткой.
Неверно думать, будто любовные связи короля сменяли одна другую: госпожа де Лавальер, госпожа де Монтеспан, госпожа де Ментенон. Он легко оставляет Олимпию Манчини в 1657 году ради ее сестры Марии, которая стала его любовницей в 1658–1659 годах. В 1658-м Мария Манчини много плакала из-за внезапной болезни Людовика XIV после осады Дюнкерка. Ей девятнадцать лет, королю двадцать. Что стало причиной этих слез? Искренняя печаль или опасение потерять того, кто, как она надеялась, сделает ее королевой? Изысканную, как и Олимпия, натуру романтическую и творческую, образованную, вскормленную Тассо и Ариосто, Марию не сломило расставание, хотя эта юношеская влюбленность много для нее значила: после 22 июня 1659 года встреч между ними больше не было — следовало блюсти государственные интересы.
Зато Олимпия, ее надменная сестрица, поддерживала с Людовиком длительную связь, которую он время от времени возобновлял, поскольку ее супруг, граф де Суассон, был менее ревнив, чем муж Марии, принц Колонна, что не помешало ни тому ни другому жениться на женщинах ветреных и неверных: обе они бросили своих мужей и детей, перебывали во многих постелях и вели жизнь чрезвычайно приятную, по мнению молодых аристократов, и беспутную, как считали представители старой буржуазии.
Анна де Роган-Шабо, юная рыжеволосая красавица с бледным лицом и миндалевидными глазами, довольно долгое время была любовницей Людовика, прельщенного ее осиной талией и прекрасным сложением, коим она была обязана строгой диете: курица, салат, фрукты, немного молочных продуктов, немного разбавленного водой вина. Их связь продлится несколько лет (1669–1675). Арман-Гастон-Максимилиан де Роган является, вероятно, одним из незаконнорожденных сыновей короля, хотя Шарль де Роган, принц де Субиз, хранит на этот счет молчание.
Что касается Катрин-Шарлотты де Грамон, принцессы Монако с 1660 года, весь двор повторяет, что она «свежа, как сорбет». Она состоит в любовной связи со своим двоюродным братом, будущим герцогом де Лозеном, который, не колеблясь, последовал за ней в Монако, переодевшись слугой! «Жадная до развлечений», по свидетельству госпожи де Севинье, принцесса Монако была старшей фрейлиной при дворе Генриеты Английской, с которой, по слухам, состояла в интимных отношениях.
В 1665 году она вступила в любовную связь с королем, хотя Луиза де Лавальер по-прежнему являлась официальной фавориткой, а на сцене этого театра появляются также маркиза д’Эдикур и Олимпия Манчини.
, она стала фрейлиной королевы Марии Терезии. Наделенная совершенной, по мнению современников, красотой, Франсуаза-Атенаис обладает всем, чтобы пленять и соблазнять, и может похвастаться не только привлекательной внешностью, но и образованностью: она получила прекрасное воспитание в монастыре Святой Марии в шарантском Сенте. Франсуаза-Атенаис не прячет свою красоту: распускает прекрасные белокурые волосы, которые оттеняют яркую синеву ее глаз. Сияющие глаза цвета морской волны пленяют всех. У Франсуазы-Атенаис маленький рот, губы алые и пухлые. Белоснежные зубы идеально ровные, чего не скажешь о большинстве ее современниц. Она довольно высокая, но это не проблема для Людовика: его рост — метр восемьдесят. Франсуаза-Атенаис сохранила тонкость и изящество, несмотря на то, что родила двоих детей в браке с Луи де Пардайяном, маркизом де Монтеспан, за которого вышла замуж в 1663 году. Материнство пошло ей на пользу, одарив пышной высокой грудью.
До появления в его жизни госпожи де Монтеспан Людовик любил женщин стройных, даже худых, столь непохожих на пышных красавиц, изображенных столетие спустя на картинах Буше. Мария Манчини, большая любовь его двадцати лет, как говорили, была такой худой, что казалась уродливой. Вот как, например, писала о ней мадам де Мотвиль: «Она была столь худа, а руки ее и шея казались такими тощими, что эти части тела никакой похвалы не заслуживали. Смуглая кожа отдавала желтизной, большие черные глаза не горели огнем, взгляд был тяжелым, рот — большим, губы — плоскими, и, кроме зубов… все в ней казалось уродством». При этом она «самая безрассудная и все же лучшая из трех племянниц Мазарини» (Сен-Симон). Генриетта Английская, которая так любила купаться обнаженной, тоже была стройной. Что до Лавальер, современники отмечали ее чрезмерную худобу, хрупкость и робость. «Спрятавшаяся в траве фиалка», — писала госпожа де Севинье. Становится понятно, почему после первых любовных опытов пышные формы госпожи де Монтеспан кажутся королю прекрасными.
В отличие от робкой Луизы Франсуаза-Атенаис не сомневается в своей красоте. Зеркала показывают ей, что она может позволить себе все, что пожелает, хотя состоит в браке и имеет двоих детей. Она из той же породы, что Диана де Пуатье или Габриэль д’Эстре. Из тех на первый взгляд доступных женщин, которыми никто не может обладать в полной мере.
Так что господин де Монтеспан[3 ]Жан Теле посвятил ему роман «Le Montespan» (Paris: Julliard, 2008), удостоенный премии Grand Prix Palatine du Roman Historique., которому, по всей вероятности, наставили рога во время фландрской кампании (между 9 и 14 июня 1667 года), оказался брошен на произвол судьбы вместе с двумя детьми. Но была и другая история, похуже, целиком замешанная на лжи.
У трех женщин — маленькой и полной королевы, щуплой и робкой Луизы, надменной и дерзкой Франсуазы-Атенаис — было нечто общее: белокурые волосы. И солдаты, следовавшие за королевской каретой, начинают напевать песенку, которая переживет века: «Под боком у блондинки так хорошо уснуть…» И в самом деле, каждый вечер король выбирал, с какой из них он проведет ночь…
В 1668 году Людовику тридцать, никто не должен противиться его воле. Однако господин де Монтеспан не принадлежит к числу сговорчивых супругов. Если большинству мужей того времени льстило, когда они видели своих жен в столь блестящей компании, Монтеспан упрямился, в отличие от графа де Суассон, несколько обиженного тем, что король охладел к его супруге. Монтеспан был возмущен. Он протестует и имеет для этого все основания. Это настоящий муж, который любит свою неверную жену.
Франсуаза-Атенаис — воплощение красоты, но это не холодная красота мраморных статуй, а нечто большее: чувственность, которая дарована отнюдь не всем женщинам, именно они превращают мужчин — в том числе и королей — в жрецов любви.
Большой дивертисмент[4 ]Второе крупное празднество в Версале (18 июля 1668 г.), устроенное Людовиком XIV в честь победы Франции в Деволюционной войне.
Зима 1667/1668 года протекает в беспрерывных празднествах. За спектаклями в Сен-Жермен следуют балы. В феврале 1667-го двор отправляется в Версаль, 25 февраля герцог Энгиенский пишет: «Нет ничего прекраснее Версаля в эти дни». 4 марта он добавляет: «В Версале дамы плетут тысячи интриг… Все смертельно завидуют мадемуазель де Лавальер. А она, такая наивная, часто бывает у госпожи де Монтеспан! В Париже приглашает ее в свой особняк возле замка Тюильри. Принимает ее в Версале в доме на улице де ла Помп, который король обставил для нее с такой пышностью».
Франсуаза-Атенаис прекрасна. «Это совершенство ума и красоты» (герцог Энгиенский); «Какая грация, какой ум!» (Прими Висконти)…
Во время кампании 1667 года, между 9 и 14 июня, в Авене, госпожа де Монтеспан «жила в доме мадам де Монтозье, в одной из комнат, что ближе всего к покоям короля». Великая Мадемуазель, герцогиня де Монпансье, замечает, что король требует у караульного, поставленного возле «двери, ведущей в королевские покои», снять стражу с «верхней части лестницы» и поставить «внизу». Людовику остается только войти в комнату госпожи де Монтеспан, переодевшись слугой. Шарль-Жан-Франсуа Эно утверждает: «Впервые король оказался с ней наедине, можно сказать, случайно, она этого не ожидала… Однажды вечером госпожа Монтеспан уже легла спать… Госпожа Эдикур, которой она всецело доверяла, вышла из комнаты, тогда вошел король, переодетый слугой господина Монтозье «. Подобного рода затеи были в моде: так Нинон де Ланкло, переодетая солдатом, ранним утром пугает герцога де Навайля, который накануне слишком быстро уснул у нее в постели… Герцог де Лозен переодевается слугой…
Луиза де Лавальер тем временем мечется между Версалем и армией. 26 июня каноник Жан Делион пишет о «немилости» к ней короля и ее «ненависти» к госпоже де Монтеспан, но признает, что «в своем сердце решила простить ее»[5 ]Lemoine J. et Lichtenberger A. De La Valliere, а Montespan. Paris: Calmann-Levy, 1902. P. 187–188.. Но «во время этого путешествия… спальня госпожи де Монтеспан находилась над покоями короля» (Великая Мадемуазель).
Луиза вынуждена вернуться в Версаль, чтобы произвести на свет младенца (2 октября 1667 г.). Во время осады Лилля в августе мысли короля «обращены только лишь к госпоже де Монтеспан» (маркиз де Сен-Морис). Та готова на все, чтобы король достался ей одной, она даже наносит визит знаменитой Катрин Монвуазен, известной как ла Вуазен, изготовительнице приворотных зелий, и ее любовнику и сообщнику Керэ-Лесажу.
18 июля 1668 года в Версальском парке разворачивается волшебное зрелище. Праздник обошелся в 120 000 ливров. Это жалованье командующего флотом за шестьдесят лет! На праздник приглашено 3000 гостей. Мольер представляет пьесы «Жорж Данден» и «Триумф Бахуса». Народ распевает:
Бедняжку Лавальер
Покинул кавалер!
Не хочется кровать
Подруге уступать.
Но у Луи роман
С красоткой Монтеспан.
Весь двор судачит о «благосклонности короля к госпоже де Монтеспан и ее влиянии», что до Лавальер — «ее ставки значительно понижаются» (Сен-Морис).
Летом 1668 года прибывший ко двору господин де Монтеспан обнаруживает, что его супруга беременна от короля. Он устраивает скандал и 30 сентября 1668 года оказывается в тюрьме. Через несколько дней, 4 октября, его освобождают и настоятельно рекомендуют покинуть двор, он отправляется в свой фамильный замок Бонфон неподалеку от города Ош. Скрип колес разрывал ему сердце и наполнял душу яростью. Но силы не равны, как говорится, горшок котлу не товарищ. В Бонфоне он созывает кузенов и друзей, чад и домочадцев в домовую церковь и торжественно объявляет, что нарушившая супружеский долг маркиза для них умерла, но официально раздельное проживание супругов было закреплено распоряжением парижского прево в Шатле лишь девять лет спустя, в 1676 году. Так король и неверная супруга оказываются в ситуации двойного адюльтера, публичного и практически узаконенного. Король, отец дофина, и маркиза, мать двоих детей, смогли наконец отдаться своему счастью и радостям родительства.
Скандал разгорелся, но любовники были выше обыденности по праву рождения и по праву любви. Равнодушный к упрекам церковников и слухам, которые распускали завистники, Людовик заставил окружающих принять госпожу де Монтеспан. Однако он продолжает разрываться между Франсуазой-Атенаис, счастливой и торжествующей, и Луизой, которую покидал все чаще, заставляя ее страдать. Сен-Морис пишет: «Король несколько раз приходит к герцогине де Лавальер до ужина и несколько раз после». Впрочем, просыпался он по-прежнему в постели королевы, главным образом чтобы избежать упреков духовника.
