1
Средняя Россия — это понятие, которое сложилось в географии растений, скорее, исторически и не связано напрямую с биологическими закономерностями. В конце XIX века один из выпускников Московского университета Петр Феликсович Маевский обратил внимание на то, что нет определителя для, грубо говоря, Подмосковья. Он был личным учителем у детей в доме Сабашниковых, и там ему предложили написать книгу. Сабашниковы отправили его к себе на дачу и сказали: «Пока не напишешь, мы тебя не выпустим».
2
Накануне этого профессор математики Московского университета Василий Яковлевич Цингер собрал сводку сведений по флоре средней России. Он определил границы средней России Московским образовательным округом (вся территория Российской империи делилась на образовательные округа). Например, Воронежская губерния первоначально в среднюю Россию не вошла, потому что она была в Харьковском образовательном округе. А Казанская губерния, наоборот, вошла по просьбе Коржинского.
Это интересная историческая ситуация, но постепенно, уже к 20-м годам XX века средняя Россия охватывает территорию от Ярославской и Костромской губерний на севере до Воронежской и Саратовской на юге. Вот эта вся территория находится в пределах европейской части России на левобережье Волги.
3
В среднем, по некоторым подсчётам, природная флора этого региона насчитывает примерно 4,5 тысячи видов, очень немного. Для сравнения флора Турции, которая меньше по площади, включает больше 15 тысяч видов. Связана бедность флоры, с одной стороны, с тем, что это равнинная территория. С другой стороны, эта территория подвергалась оледенению. Так считает, по крайне мере, часть ботаников, геологов и геоморфологов. Иными словами, ледник когда-то смёл большую часть этой флоры, и за последние несколько десятков тысяч лет она постепенно восстанавливается. Естественно, когда флора собирается de novo из старых кирпичиков, это процесс достаточно длительный.
Тем не менее, флора средней России интересна, как и любая флора. Люди, которые занимаются этим, называются флористами. У нас сейчас «флористами» называют людей, которые составляют букеты или озеленяют офисы, и этим те ботаники, которые занимаются флористикой, немножко обижены.
4
Почему её надо изучать? Во-первых, в ней происходят изменения, отчасти связанные с пресловутым изменением климата. Ряд видов на глазах меняет ареалы, довольно быстро перемещается к северным территориям. Можно назвать уже десятки видов, которые за последние 100 лет отступили к северу километров на триста. Если в начале XIX века они были достаточно обычны, скажем, на широте Московской области, то сейчас нужно ехать в Костромскую область, чтобы их найти.
5
Возможно, не все эти изменения связаны с климатом. Другой процесс — обеднение флоры при антропогенном воздействии. В 90-е годы природа получила замечательную передышку: сельскохозяйственное производство резко упало, появились залежи, степи на глазах стали восстанавливаться. Сейчас идет явное движение в обратном направлении. Если мы поедем в Липецкую область, то увидим, что всё распахано до межи, нет ни одного нераспаханного клочка. Естественно, степным видам жить в такой ситуации очень тяжело.
Потому третья проблема — это вопрос сохранения разнообразия. Мы должны понять, как нам построить систему охраняемых территорий так, чтобы растения в этой мозаичной структуре ландшафтов сохранились, могли переместиться из пункта А в пункт Б в случае какой-то возможной для них катастрофы. Например, оказался распаханным степной участок, и растение вынуждено переместиться на свободное место.
6
Некоторые степные виды показывают удивительную пластичность. К примеру, ковыль перистый, который занесён в красную книгу России: он хорошо растёт по обочинам дорог и даже по залежам, если мы посмотрим территории от Курска и южнее (Воронеж, Ульяновск). Другие виды оказываются консервативными, они не могут так активно перемещаться. Процессы эти мало исследованы, и понятие об экологическом каркасе очень любопытно и заслуживает изучения — и практического и теоретического.
Экологический каркас — это совокупность особо охраняемых природных территорий как системы, а не отдельных заповедников: по одному заповеднику на область, по одному национальному парку на область, по десятку заказников на область, как происходит сейчас. Их расположение должно быть продумано так, чтобы животные и растения могли перемещаться, используя свои природные особенности, из пункта А в пункт Б. Если они имеют такую возможность, то их существованию теоретически мало что может угрожать. А если они живут только в пункте А и не могут никуда переместиться, то есть вероятность, что эти виды исчезнут.
7
При обустройстве новых охраняемых территорий мы должны учитывать эти биологические особенности видов, иначе все усилия по охране природы будут демонстративными, но не эффективными. Мы же должны научиться делать так, чтобы они были эффективными, и тем самым мы как экономим бюджетные средства, так и позволяем биоте сохраниться. А это очень важно, потому что если биота начинает разваливаться, возникает ситуация экологического кризиса.
Сейчас мы живем в мире, который мы знаем с детства, он предсказуем. А если развилась ситуация экологического кризиса, то наступает хаос. Мы можем прийти к состоянию китайского проклятия: «чтобы ты жил во время перемен». Когда живешь в стабильном мире, ты знаешь, что ждать и как себя вести. Когда же ситуация, в том числе биологическая, меняется, мы должны вырабатывать новые правила поведения.
