1
Первое подобие университета возникает в начале V века, когда указом императора в Константинополе основывается в оппозиции с «языческими» Афинами христианский университет. Это заведение, состоявшее из 72 кафедр, просуществовало вплоть до падения Константинополя. Там же возникло еще два высших учебных заведения (существовавших, тем не менее, меньший период времени), в которых сохранялись с античности риторские школы. Однако всё это ещё не вполне может назваться университетами, поскольку сильно отличается от того, что мы понимаем под этим словом сейчас.
Система университетов Западной Европы всегда предполагала их плюрализм. Иначе говоря, университет — это не одно или даже несколько учебных заведений для обслуживания империи (как было в Константинополе), а целая система с возможностью перехода студентов и преподавателей, с их конкуренцией друг с другом. Такая система возникает только в Западной Европе и оказывается жизнеспособной уже в Средние века.
Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в Средние века, СПб, Изд-во СПб университета, 2003
2
Такая система университета любопытным образом соединяет в себе то, что и не могло быть в Византии. Византия — наследница античности и куда больше сохранила риторские школы. В её университетах уклон прежде всего делался на гуманитаристику: филологию, философию, историю. Медицинская школа и богословское образование стояли отдельно.
Западноевропейский университет образуется как соединение первых двух лет, которые давали общее образование, и настраивающегося над ним богословского, юридического и медицинского образования. В Западной Европе необразованность даже верхов общества была куда более глубокой, чем в Византии, которая была ближе к античному миру и в которой куда лучше сохранились библиотеки. Элита византийского общества получала хорошее домашнее образование. Такого не было в латинском мире, что подталкивало к тому, чтобы объединить сначала два года, в рамках которых получались элементарные знания: математика, геометрия, астрономия, риторика, латинский язык. А вот затем уже появлялась специализация в области права, медицины, богословия.
Ортега-и-Гассет Х. Миссия университета, ВШЭ, М., 2010
3
О средневековом университете можно говорить очень много. История университета длится до конца XVIII века, после чего наступает его кризис. Те знания и умения, которые давал университет, уже не соответствовали требованиям жизни. В связи с этим в различных странах проходили реформы: где-то более постепенно, как в Великобритании, где-то стремительно. Так, Французская Революция сметает прежние университеты. По большей части, реформа во Франции — это дело крупного французского просветителя Кодорсе. До сих пор элементы его идей действуют во французской системе образования.
Россия взяла в качестве образца реформированный немецкий университет, а затем шла по следам прежде всего гумбольдтовского реформированного университета. То же самое относится и к Соединенным штатам. Гумбольдтовский университет — это сочетание исследования, обучения и идеи свободного преподавания. Этот тип университета господствует весь XX век, и он приводит к блестящим результатам в самых разных научных направлениях. Но это главным образом университет элитарный. В Германии, которая была куда более образованной страной, чем Россия, из поколения тех, кто заканчивал школу, 1% шел в университеты. В России дела обстояли примерно так же. Другими словами, это было образование для очень немногих.
Jaspers K. Die Idee der Universitaet, Springer DE, Berlin, 1980 (1923)
4
После революции в России университет становится все более массовым, и к 50-м-60-м годам поступает в университет примерно 10-15% населения. Уже тогда оказывается, что гумбольдтовский университет функционирует с немалым трудом. Одно дело избранные, получившие хорошее гимназическое образование, а то и домашнее образование аристократа, и классовый университет для буржуа. Такой университет резко сменяется в конце 60-х — начале 70-х по всему миру (главным образом в Индонезии и Таиланде) массовым университетом, когда 40-50% выпускников школы поступают в высшие учебные заведения. В этот момент Гумбольдтоский университет находится в состоянии кризиса.
Попытки выхода из этой ситуации — это особая тема. В штатах есть система университетов особого уровня, например «Лиги плюща» и еще десятка двух высших учебных заведений, которые резко отличаются по своим программам от массовых университетов и двухлетних community college, и четырехлетних колледжей, в которых существует совсем другое образование. Это проблема и сегодняшней России с ее фантастически раздутой системой образования.
Die Idee der Universitaet: Versuch einer Standortbestimmung, Springer DE, Berlin, 1988
5
Люди старшего поколения, которые помнят, что еще на конец 60-х годов идеалы гумбольдтовского университета все-таки функционировали, смотрят на нынешнее студенчество с грустью. Сегодня гимназическая система в большинстве земель Германии изменилась. Только баварские гимназии соответствуют гимназиям от прошлого цикла: зубрежкой, жесткими правилами. Во Франции существует сходная с нами ситуация: 75% заканчивает лицей в результате реформ французских социалистов, но в итоге часть выпускников бакалавриата — выходцы из Африки, которые зачастую не могут написать свое имя правильно, но они получают якобы среднее образование, а потом идут в университет.
Robertson R. European Universities from the Enlightenment to 1914, Oxford Univ. Pr., Oxford, 2004
6
То, что сегодня получило название «болонского процесса», «болонской системы» — это компромисс социалистов и либералов в Европе. В ситуации, когда оказывается, что от массового университета уже не уйти, но, тем не менее, этот массовый университет — хоть и выпускает какое-то количество совершенно малограмотных людей — вводит уровень магистратуры, чтобы туда отбирать далеко не всех. Иначе говоря, это попытка изменить ситуацию, но по сути дела — это, в огромной степени, политический компромисс. Насколько это работает в Европе? В чем-то это разрушает прежние, вполне неплохие системы. В Германии были и остаются шестилетние инженерные школы, которые куда лучше, чем университеты. Немецкие инженерные школы (их, отметим, в свое время большевики взяли как образец для высшего образования у нас) распространили то, что для инженеров было в Германии и на университеты тоже. Когда количество тех, кто оканчивает вузы сравнительно невелико, когда это процентов десять из поколения, этот образец неплохо работает.
7
Мы сейчас возвращаемся к традиционной — бакалавр-магистр — болонской системе. Безусловно, у целого ряда наших профессоров есть ностальгия по старой системе. Но надо понимать, что она подходит для индустриального общества, не для постиндустриального. И подходит она для определенного количества студентов, и для определенных областей с узкой специализацией. Вот есть кафедра в инженерном вузе, на которой обучают производить и ремонтировать какого-то типа котлы. И человек, который 50 лет назад заканчивал хоть у нас, хоть в Германии такой вуз, он на всю жизнь был специалистом по котлам. И кафедра, на которой котлы в каком-то виде присутствовали в назывании, вводила специализацию с третьего курса, с практикой на каком-то предприятии. В результате выходит специалист по котлам. А в условиях массового образования возникает совсем иная ситуация. И какие понадобятся котлы, и вообще понадобятся ли или они будут заменены чем-то — это неизвестно.
