1
Реконструкция праславянской культуры — это научное воссоздание наиболее древнего состояния культурной традиции славянских народов с помощью набора особых, этнолингвистических методов. Впервые идея реконструкции была выдвинута в начале XX века известным этнографом Д. К. Зелениным. В 70-х годах XX века реконструкция праславянской культуры стала основной задачей Московской этнолингвистической школы. Основателем ее метода был академик Н. И. Толстой, который с кругом своих последователей разработал теорию этнолингвистики, позволившую исследовать народную традицию (фольклорные тексты, обряды, этнографические реалии) лингвистическими методами. Для Московской этнолингвистической школы все исследуемые в рамках реконструкции славянские народные традиции понимаются как своеобразные диалекты некогда единой, формировавшейся с II тысячелетия до н. э. по IV–VI века н. э. праславянской культуры, из которой они развились. Причем эта культура включает в себя мифологическую систему, календарные и семейные ритуалы, систему ценностей и социальные нормы, магические практики и основные элементы картины мира, под которой подразумевается то, как данный народ членит мир и с какой точки зрения его воспринимает.
2
В 60–70-х годы XX века важным толчком для формирования идей реконструкции праславянской культуры в рамках Московской этнолингвистики послужили исследования в области славянской и индоевропейской мифологии В. В. Иванова, В. Н. Топорова и их последователей. Но в их подходе к решению данной проблемы есть существенное отличие. Для В. В. Иванова и В. Н. Топорова основным был метод внешней реконструкции. Главное для такой реконструкции — сравнительный анализ славянских культур с неславянскими — балтийскими и индоиранскими. Для Н. И. Толстого приоритетной оставалась внутренняя реконструкция, то есть сравнительный анализ собственно славянских культур. Еще одним стимулом для развития идей реконструкции послужила семиотика и зарождение московско-тартуской семиотической школы с ее вниманием к культурам как к особым знаковым системам. Кроме того, создание методов реконструкции праславянской культуры совпало с волной интереса к диалектологии, проблемам славянского этногенеза и поискам прародины славян, решение которых было активно начато в 60–80-е годы XX века.
Зеленин Д. К. Очерки русской мифологии, перв. изд. 1916. М., 1995
3
О возможности реконструкции можем говорить с уверенностью потому, что для этого имеются надежные источники, из которых исследователь может «вынуть» полезную информацию о древних состояниях культуры. Прежде всего это язык, который консервирует в себе архаичные элементы традиции. В связи с этим работу этнолингвиста отчасти можно сравнить с работой археолога, который раскапывает землю, снимает один культурный слой за другим и находит на разной глубине осколки посуды, монеты, орудия труда — свидетельства жизни предыдущих поколений. В отличие от земли, в которой археологические слои расположены последовательно один за другим — от более поздних к более древним, — в языке древние и новые элементы (слова, фразеологизмы, устойчивые клише) смешаны друг с другом. Поэтому большую сложность составляет вычленение древних языковых элементов и осознание их первоначального смысла посредством очищения от поздних семантических наслоений.
4
Важными источниками для реконструкции праславянской культуры служат фольклорные тексты и народная традиция в целом (мифология, система обрядов, ритуальные предметы и подобное). Такие элементы древности (так называемая «живая старина») — это не мертвые обломки, пассивно «застрявшие» в современной культуре. Они продолжают эволюционировать, активно влияя на актуальное настоящее национальной традиции и, главное, на национальную картину мира, проявляясь в сознании, языке, поведении, ритуальных практиках, нашем восприятии и членении пространства и времени. Например, в членении мира мы выделяем правую и левую стороны, но это не только способ пространственной классификации мира. Эти элементы «нагружены» дополнительными культурными смыслами, определяющими современное осмысление мира, но восходящими к праславянской (и шире — к индоевропейской) архаике. Для реконструкции праславянской культуры важно, что такие элементы, как правый и левый, — не просто способы членения пространства, но то, что они являются элементами глобальной системы бинарных, то есть двойных оппозиций, в рамках которых организованы все славянские культуры, такие как правый — левый, мужской — женский, жизнь — смерть и др. Впервые в нашей науке важность таких оппозиций для описания славянской традиции показали В. В. Иванов и В. Н. Топоров, переработавшие идеи К. Леви-Стросса и Р. О. Якобсона.
Толстой Н. И. Проблемы реконструкции древнеславянской духовной культуры // Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995
5
Одним из важнейших признаков, на котором основана реконструкция праславянской культуры, является возможность использования лингвистических, фольклорных, этнографических данных, собранных на поздних этапах развития славянских традиций, для того чтобы понять, какими были архаичные формы славянской традиции. Отметим, что к позднему этапу относятся полевые материалы, собранные с середины XIX века до настоящего времени. Говоря словами российского этнографа Д. К. Зеленина, «… мы идем не от старого к новому, а от нового, нам современного и более нам близкого, — к старому, исчезнувшему, пятясь, так сказать, раком вглубь истории». Но если мы можем использовать поздние, даже современные нам источники, значит, особое значение приобретают этнолингвистические экспедиции, собирающие живой фольклорный материал в разных частях славянского мира. Лучше всего для подобных экспедиций подходят так называемые «архаические зоны» — славянские ареалы, в наилучшей степени сохраняющие традиционный уклад жизни и традиционную культуру. Этот подход был осуществлен при этнолингвистическом обследовании Полесья в 60–80-е годы XX века экспедициями под руководством Н. И. Толстого.
6
Для реконструкции праславянской культуры необходима предварительная классификация инвентаря особо значимых единиц культуры, описание их символических значений и функций, выявление синонимических рядов единиц, имеющих одно и то же значение. Что такое синонимические ряды? Возьмем, к примеру, такие предметы, как хлебное зерно, маковые зернышки, песок, муравьи и листья. С точки зрения обычной логики эти предметы не являются синонимами, поскольку обладают разными значениями. Но в традиционной культуре каждый из этих предметов, помимо своего прямого значения, наделяется дополнительным, символическим значением множественности, дробности, изобилия. И в магических обрядах данные предметы могут взаимно заменять друг друга. Например, при засухе, чтобы магическими средствами вызвать дождь, в колодец сыпали мелкие, дробные предметы, которые имитировали капли дождя — ими могли быть как несколько горстей песка, так и несколько горстей муравьев или маковых зерен. И по этому признаку множественности, дробности и изобилия муравьи и листья, маковые зерна и песок выступают в качестве культурных синонимов. Отметим, что задача создания инвентаря основных единиц славянских культур была решена в этнолингвистическом словаре «Славянские древности» под редакцией Н. И. Толстого.
Толстые Н.И. и С. М. О Словаре «Славянские древности» // «Славянские древности». Этнолингвистический словарь под ред. Н. И. Толстого. Т. 1. М., 1995
7
Важный принцип, которым руководствуются исследователи при отборе культурных единиц, пригодных для реконструкции, — это символическая значимость данной единицы для славянских традиций. Например, волк или кукушка наделены важными культурными значениями в традиции, о них создано много текстов (сказок, легенд, пословиц, поверий), а лиса или дятел практически их лишены. Учитывается также повторяемость данной единицы в разных разделах культуры, а также ее диалектность, то есть распространение в конкретных ареальных границах. Это означает, что мы можем наносить на карту значимые единицы традиционной культуры (мифологические мотивы, обрядовые действия, верования) и учитывать их диалектное распространение. Локальное распространение того или другого элемента, скорее всего, будет свидетельствовать о его позднем происхождении, когда эти культуры уже развивались самостоятельно, а общеславянский характер данного элемента будет свидетельством его большей древности.
Таким образом, анализируя семантику мифологических верований, ритуальных действий, запретов и предписаний («Сплюнь через левое плечо!»), бытовых практик, данных лексики и фразеологии, зафиксированных в каждой из славянской традиций, и сравнивая их между собой, можно выявить ядро общеславянских элементов и приписываемых им символических значений.
