Нельзя отрицать, что Август оказался на своем месте в нужное время. В то же время некоторые его действия подвергаются иногда более, иногда менее заслуженной критике. Во время гражданских войн погибли десятки тысяч римских граждан, и Октавиан не уступал в жестокости другим военным вождям. Но обвинение в том, что он под видом восстановления республики установил монархию, основано скорее на недоразумении. Это следует из дальнейшего изложения.
Начало политической карьеры
Сведения о рождении и детстве Августа сохранились в биографии, принадлежавшей перу его современника Николая Дамасского. Для «Анналов» Корнелия Тацита (начало II века нашей эры) характерны критические оценки деятельности Августа. Биографическое описание Светония Транквилла освещает важнейшие события жизни основателя империи. Историку III века Кассию Диону принадлежит самое подробное описание эпохи. От рождения будущего императора Августа звали Гай Октавий Фурин. Его отец происходил из муниципальной знати. Шансы мальчика сделать большую политическую карьеру были бы ничтожны, если бы он не приходился внучатым племянником Юлию Цезарю. Могущественный диктатор всячески способствовал продвижению Октавия.
В Риме претензии молодого честолюбца поначалу всерьез не воспринимались. Помимо него, на наследие диктатора претендовал Марк Антоний, ближайший соратник Юлия Цезаря, опытный полководец и действующий консул. Насмехаясь над Октавианом, он приговаривал, что у того за душой нет ничего, кроме имени Цезаря. Но наличие общего врага — заговорщиков — заставило цезарианцев объединиться. Так возник союз Марка Антония, Эмилия Лепида и Октавиана — второй триумвират. Первоочередной целью была провозглашена месть цезареубийцам. Официально чрезвычайный орган власти назывался tresviri rei publicae constituendae («союз трех мужей для устроения республики»). Это была форма диктатуры. Обычные законы не действовали. Триумвиры объявили проскрипции — списки людей, которых убивали без суда. Там значились не только заговорщики, но и личные враги триумвиров. В их число по настоянию Антония попал и Цицерон. Триумвиры разгромили войска цезареубийц (42 год до нашей эры).
Но, как и следовало ожидать, вновь вышли на первый план непримиримые противоречия между бывшими союзниками. После отстранения от власти Лепида обострились соперничество и вражда оставшихся двоих. Молодой Цезарь, взывая к гражданским чувствам и патриотизму, сумел привлечь на свою сторону население Италии и западных провинций. Антоний же скомпрометировал себя связью с Клеопатрой и приверженностью к восточным обычаям. В отличие от Октавиана, Антоний недооценил «республиканские», патриотические настроения римлян. Вступив в брак с египетской царицей, триумвир начал дарить ей и ее детям римские провинции. Триумф в честь победы над армянским царем Антоний провел в Александрии. Эти и другие шаги Октавиан сумел представить как измену общему римскому делу. Выиграв идеологическую войну, он победил и на полях сражений. В итоге все бывшие непримиримыми враги оказались физически уничтожены, некоторые успели вовремя перейти на сторону победителя. К 30 году до нашей эры приемный сын Юлия Цезаря установил контроль над Римом и его империей.
Res publica
На заключительном этапе борьбы за власть как Октавиан, так и Антоний обещали восстановить «республику». Разумеется, имелась в виду не «свободная республика» антицезарианцев. Каждый из политиков вкладывал в лозунг «восстановления республики» свой смысл. Но все они ориентировались на ожидания общества. Важно подчеркнуть, что res publica для римлян времени Цицерона, Цезаря, Августа — совсем не форма государства в современном понимании. Согласиться с этим не совсем легко, поскольку в сознание врезались такие формулировки, как «Римская республика», «падение республики и установление империи в Риме» и подобные. [2 ]В авторском тексте слово «республика» употребляется без кавычек только с заглавной как принятое в современной исторической литературе обозначение периода римской истории: Республика (V–I века до нашей эры).
Истинный смысл выражения res publica восстанавливается на основе внимательного чтения Марка Туллия Цицерона. В его сочинениях достоверно запечатлелись менталитет римского общества и политический словарь переходного периода. Обратимся к известному трактату, который так и называется — «De re publica». К сожалению, в русском издании (также в заглавии) вместо перевода термина без должных пояснений используется калька — «О республике».
Благо Цицерон позаботился о том, чтобы разъяснить значение центральной для римского политического сознания категории. Оратору принадлежит известное определение: «Est… res publica res populi» (Cic. rep. I.25 / 39). То есть общественное (народное) достояние —дело народа, принадлежит народу. Похоже на тавтологию, тем более что слова publica и populi однокоренные. Но так лишь на первый взгляд, важно понимание контекста. Народ — это все римские граждане. Независимо от местонахождения, они, и только они составляли гражданскую общину — civitas. Определение Цицерона подчеркивает, что народ являлся хозяином всего того, что входило в сферу интересов римского общества. Res — существительное, обозначавшее не только материальные предметы: стены города Рима, жилища, улицы, храмы, — имелась в виду также духовная жизнь — то, что было не менее важным для общины, для самоидентификации ее членов: религия, жизненные ценности, убеждения. Римское гражданство было привилегией, дававшей как материальные преимущества, так и чувство превосходства над «чужаками» (перегринами). Римский народ как единое целое считался сувереном. Официально всегда, также и во времена империи, государство называлось: сенат и Римский народ (senatus populusque Romanus).
К середине I века до нашей эры общество успело далеко уйти от установлений и обычаев старинной общины-государства. Новая quasi civitas насчитывала несколько миллионов римских граждан, ставших столь далекими друг от друга. Но общинные идеалы, окутанные флером ностальгии, приобрели особую привлекательность на фоне гражданских смут. Угадав нерв общественных настроений, Октавиан обеспечил себе прочную поддержку римских граждан.
«Восстановленная республика» и наилучшее государственное устройство
Говоря о «восстановленной республике» (res publica restituta), Октавиан-Август имел в виду res publica в обозначенном, фундаментальном для римлян значении. Подразумевалось восстановление суверенитета народа, традиционных порядков и законности, возвращение общества к старинным идеалам гражданской солидарности и нравам предков, к почитанию отеческих богов и святынь. Моральное возрождение и выполнение религиозных обрядов должны были обеспечить покровительство богов. Только так можно было вернуть римским гражданам доблесть, а Риму — прежнее величие. В этом русле лежали и законы по укреплению семьи. Среди прочего намечалась также реорганизация государственных институтов.
Придя к власти, Октавиан не отказался от идеологии res publica restituta, которая в условиях мирного времени начала приобретать новые очертания. На заключительном этапе гражданских войн ударение делалось на патриотизме, подкреплявшемся разоблачением «восточных пороков» Антония и враждебных замыслов Клеопатры. Теперь на первый план следовало выдвинуть позитивные, созидательные аспекты. Следовало показать, что усилия государства направлены на выполнение требований и удовлетворение интересов Римского народа.
Первоочередные меры были направлены на обеспечение безопасности граждан, традиционного социального порядка и гарантий собственности. Было покончено с разбоем на дорогах, рабы возвращены своим хозяевам, отменены чрезвычайные распоряжения времени триумвирата, восстановлено действие прежней конституции. [3 ]Под римской конституцией понимается комплекс законов и установлений, сложившихся в течение веков. К январю 27 года до нашей эры относится символический акт «восстановления республики». На заседании сената Октавиан объявил о сложении с себя всех чрезвычайных полномочий и «возвращении республики сенату и народу Рима». Позднее в своих «Деяниях» он утверждал, что с этого времени не обладал властью большей, чем у коллег по консулату, опираясь лишь на свою auctoritas (авторитет, неформальное влияние). Благодарный сенат даровал Октавиану имя «Август» (благословленный богами). Под этим почетным именем он и вошел в историю. [4 ]После того как во 2 году до нашей эры ему было преподнесено звание Отца отечества, основное имя на заключительном этапе правления стало: император Цезарь Август, Отец отечества, сын божественного. К этому могли добавляться указания на триумфы, консулаты и трибунаты. Краткое имя было Цезарь Август. В данном тексте, когда имеется в виду время до 27 года до нашей эры, употребляется имя Октавиан, после — Август. Сравн. примеч. 2. В Риме Август предпочитал, чтобы к нему обращались как к «принцепсу» (первенствующему гражданину и сенатору), запрещая даже намеки на чрезвычайную, а тем более монархическую власть.
«Реставрационная» программа Августа не могла обойти проблему государственного строительства. Прежнее устройство привело к катастрофе гражданских войн. Но еще в середине II века до нашей эры Полибий считал, что Рим управляется «наилучшим» государством своего времени. Наблюдения греческого историка были близки рассуждениям Платона, Аристотеля и других мыслителей о «смешанной» форме государства. Согласно Полибию, в Риме консулы воплощали монархический элемент, сенат — аристократический, а народные собрания — демократический. Уравновешивая и контролируя друг друга, они направляли деятельность государства на пользу гражданам. Благодаря мудрому правлению и правильному воспитанию молодежи Рим достиг выдающихся успехов.
Юному Цезарю подобные идеи были по крайней мере хорошо знакомы. Согласно его замыслам, новое «наилучшее» государство было еще одним (наряду с возрождаемой доблестью) условием величия Рима. Возводимое Августом здание государства должно было не только по масштабам, но и по совершенству превзойти все известное ранее.
Действительно, устройство римской гражданской квазиобщины времени Августа очень напоминало «смешанную конституцию». В Городе функционировали народные собрания, сенат и суд, избирались и принимали решения магистраты. Правда, фактические возможности традиционных институтов в сравнении с эпохой Республики оказались урезанными. Полномочия консулов (и тем более других римских магистратов) распространялись только на Город, в меньшей мере на Италию. Консулат утратил imperium — высшую военную власть. Зато исключительную роль играл принцепс (он же император), рассчитывавший не только на свое огромное влияние и авторитет. Опираясь также на поддержку армии, он распоряжался огромными ресурсами провинций. Это позволяло осуществлять дорогостоящие проекты в интересах широких слоев гражданства. Фактически теперь Август представлял монархический элемент в рамках «смешанной конституции». Принцепс-император стал главной опорой всей государственной конструкции, гарантом установившегося порядка и мира, к нему в конечном счете сходились все нити управления Городом, Италией и провинциями. Но с формальной, государственно-правовой точки зрения в рамках quasi civitas он выступал как один из граждан, выполняя функцию монархического элемента в «наилучшем» государстве нового образца. И даже те сенаторы, которые были недовольны утратой самостоятельной политической роли, вынуждены были с этим смириться. Они понимали, что альтернативой исключительному положению Августа может стать новая гражданская война с неясным исходом.
Империя Римского народа
Подавляющая часть римских граждан жила в Риме и Италии. Но к тому времени Рим уже владел огромными территориями от берегов Атлантики до границ Месопотамии и Эфиопии. Подвластные страны (провинции) управлялись римскими наместниками. Август продолжил традиционную римскую политику экспансии. При нем римская держава выросла почти в два раза. Император вел войны и организовывал экспедиции на западе — в Испании, Галлии; на севере — в Альпах и Германии, также были завоеваны племена, жившие к северу от Балкан до Дуная; на юге — в Египте; на востоке были поставлены под контроль вся Малая Азия и даже Боспорское царство на берегах Керченского пролива. Римская империя к концу правления Августа занимала территорию около 6 млн км2, из которых Италия — менее 300 тыс. км2. По весьма приблизительным оценкам население империи составляло 50–70 млн, Италии — 7,5 млн человек (из них граждан вместе с членами семей — около 5 млн).
Теоретически imperium (власть, сфера влияния) Рима простирался на все территории, на которые он претендовал. Согласно Вергилию (Aen. I. 279) это было «господство без границ» (imperium sine fine). Весь «круг земель» (orbis terrarum) относился к «Римскому миру» — pax Romana, он же — pax Augusta. Вне «круга земель» были только земли, которые не было смысла завоевывать, вроде Сахары на юге или непроходимых лесов и болот Центральной Европы.
Август вступил в управление образовавшимся на протяжении столетий сложным политическим образованием, включавшим сотни народов и племен, проживавших в десятках стран и регионов. Среди этого разнообразия принципиально различались Римский народ с его «восстановленной республикой» и находившиеся в его власти провинции. Зависимые страны и народы находились за рамками римской общины-государства. Государство в целом рассматривало эту «империю Римского народа» (imperium populi Romani) как источник налогов, а представители администрации — как объект грабежа.
Август и основание Римской империи
В Италии, в Риме, в сенате принцепс фактически был самым могущественным среди граждан, но официально оставался одним из них, как «первый среди равных». Положение Августа в заморских владениях определялось тем, что они не входили в состав Римского государства, а население не было частью Римского народа. Август управлял провинциями по поручению сограждан, и все неграждане (перегрины) находились в конечном счете под его «империем». Не только государственно-правовая ситуация была в корне противоположна той, что сложилась в Городе. В восточных провинциях, где статус единоличного правителя сформировался еще при эллинистических царях и римских полководцах эпохи Республики, Августа совершенно естественно воспринимали как единоличного правителя и даже чтили как божество.
Со временем провинции уже в силу огромных размеров преобладания материальных и людских ресурсов играли в формирующейся империи все более существенную роль. Это явилось одной из причин, почему в последующие столетия в империи усиливалось монархическое начало. Все же ранняя Римская империя (I–III века нашей эры) не стала настоящей монархией, тем более абсолютной. Главное, что препятствовало установлению монархии восточноэллинистического образца, — сохранение в Риме и Италии традиций «республики». С другой стороны, в течение двухсот лет после смерти Августа римское гражданство распространилось на все свободное население империи.
Августово почти полувековое правление имело переходный характер. Сложная структура государства недостаточно точно отражается принятыми в литературе терминами. Слово «принципат», введенное в XIX веке Теодором Моммзеном как определение режима, во времена Августа обозначало лишь статус первенствующего гражданина. В соответствии с античной политической теорией и собственным замыслом Августа в Риме и Италии установилась усовершенствованная «наилучшая, смешанная форма», или «смешанная конституция». Что же касается единоличной власти в провинциях, или в «империи Римского народа», ее можно характеризовать нейтральным словом «монократия». «Монархии» не соответствовали некоторые существенные элементы: не было твердого порядка наследования власти, сохранялся суверенитет Римского народа.
Управляя как гражданами, так и подданными, Август основал общесредиземноморскую государственность — Римскую империю. На том этапе слово «империя» указывало в первую очередь на господство Рима над огромными территориями и ресурсами (государственное устройство). Лишь со временем оно приобрело дополнительное значение монархической формы государства. Но Римская империя еще долго сохраняла отдельные «республиканские» черты. Речь идет прежде всего о принципах гражданского служения, сохранявших значение при Августе, Траяне и ряде других правителей. Минуя череду императоров, царей, королей, представивших немало примеров произвола и тирании, историческая память порой высвечивает эти блекнущие со временем представления об идеальном правителе.
Данная трактовка правления Августа в развернутом виде представлена и обоснована в монографии автора: «Восстановленная республика» императора Августа. М.: Русский фонд содействия образованию и науке, 2016. Там же содержатся подробные указания на источники и литературу.
