Авангард — это передний край экспериментаций и художественных новаций в искусстве. Еще не канонизированное, не капитализированное, не запертое в музейные запасники авангардное искусство, проблематизирует устоявшиеся привычки восприятия, критикует консервативные формы общения и сообщения в обществе, предлагая новые образы желаний, вещей и отношений. Авангард, следовательно — это не отдельный период в истории западноевропейского искусства, а его имманентное качество, собственно и делающее его искусством. Это своего рода забегание в постисторию человечества через обращение к опыту коллективной памяти, его праистории. Поэтому изучать открывающиеся в нем условия возможности искусства в настоящем всегда актуально.

1

Крусанов А. В. Русский авангард: 1907—1932 (Исторический обзор). Т. 1. Боевое десятилетие. Кн. 2. — М.: Новое литературное обозрение, 2010. — 1104 с.

Книга Андрея Крусанова — это прежде всего богатейший исторический материал, попытка, насколько это возможно, восстановить историю русского авангарда в последовательности шагов и событий на практически исчерпывающем газетно-журнальном и архивном материале. Интерпретация художественных событий, связанных с интенсивным временем 1910-30 гг., сдержанна, фактична, достаточно традиционна и неотличима от мифов авангарда о себе самом. Автор претендует на историческую реконструкцию этого общественного движения как определенной системы взглядов прежде всего в социальном аспекте. К достоинствам работы следует отнести исчерпывающий рассказ о публичных выступлениях, акциях и перформансах русских футуристов. Многочисленные высказывания художников о самих себе выступают, по словам Крусанова, в качестве подлинных «свидетельских показаний» об этом интереснейшем феномене, который автор тщательно и педантично собрал и каталогизировал.

2

А. Н. Лаврентьев. Варвара Степанова. Творцы авангарда. М., 2009.

«Амазонка» русского авангарда Варвара Степанова упоминается, как правило, через запятую со своим мужем Александром Родченко. В прекрасно иллюстрированной книге автору удалось показать, что она была самостоятельным художником и теоретиком, непримиримой, принципиальной и яркой женщиной. Автор сжато и внятно представил основные направления деятельности, политическое и художественное мировоззрение Степановой, пожалуй, полноценнее других русских художников-производственников воплотившей в своем творчестве радикальные идеи прозискусства ИНХУКА и ЛЕФа. Основные достижения Степановой связаны с ее работой в театре Вс. Мейерхольда и на 1-й ситценабивной фабрике Цинделя в Москве, где она конструировала новаторские модели одежды и рисунки тканей, до сих пор используемые, например, в спортивных сериях Adidas. Но, как показал Лаврентьев, великой Степанову сделало совсем не это. Ее художественные идеи стоят гораздо дороже любого современного дизайна, ибо ей удалось обосновать возможность сочетания красоты и пользы в произведениях художника с левыми взглядами.

3

Андрей Фоменко. Монтаж, фактография, эпос. Производственное движение и фотография. СПб., Санкт-Петербургский университет, 2007.

Исследование питерского ученого открывает новую страницу в осмыслении русского авангарда и прежде всего производственного искусства и фактографии. Основным достижением исследователя является анализ авангардного искусства в Советской России 1920-х годов, преимущественно фотографии, в неразрывной связи политических и художественных революционных теорий, которые пытались объединить в своем творчестве наиболее интересные художники того времени — конструктивисты круга ИНХУК и ЛЕФ (круг А. Родченко, Л. Лисицки и др.). Они работали в рамках коллективных проектов, направленных на изменение общественных отношений, чувственности и быта новых российских людей. Признавая вслед за русскими формалистами автономность художественных феноменов, Фоменко удается предложить интегральный сравнительный анализ идейных, эстетических и политических страт, представляющих поздний русский авангард как уникальное явление, не сводимое ни к своим древнерусским корням, ни к западному модернизму, ни к сталинскому стилю и социалистическому реализму.

4

Краусс Р. Подлинность авангарда и другие модернистские мифы. М., Художественный журнал, 2003.

Книга — итог десятилетних исследований 1970-80 годов и представляет собой сборник связанных сквозными темами и общей методологией статей, из которых особый интерес представляет текст о решетке как основной структуре авангардных произведений и проблеме подлинности в авангарде. Автор рассматривает эти темы на материале знаменитых авангардных художников, от Родена и Пикассо до Джакометти и Ричарда Серра. Автор ориентируется в основном на западный авангард, причем ее интересуют преимущественно формальные моменты соответствующих произведений. «Решетка», по Краусс, — это центральная матрица авангардного искусства в формальном, содержательном, конструктивном и психоаналитическом смысле. Она придает ей даже мифологическое значение и предлагает понимать через психоаналитические темы вытеснения и шизофрении, имеющие однако отношение не к личности художника, а к самим произведениям.

5

Ханзен-Леве А. Оге. Русский формализм, М.: Языки славянской культуры, 2001.

Фундаментальное исследование знаменитого австро-немецкого слависта и литературоведа Ханзена-Леве посвящено не прямо авангардному искусству, а наиболее близким и адекватным ему теориям — русской формальной школе, то есть ОПОЯЗу (В. Шкловскому, Ю. Тынянову, Б. Эйхенбауму и др.). Перечисленные литературоведы и сами были, как известно, прекрасными писателями. Поэтому в качестве центрального концепта, вокруг которого Ханзен-Леве разворачивает впечатляющую реконструкцию всего русского формализма, он избирает понятие «остранение», которое одновременно выступает художественным приемом и средством анализа авангардных произведений. Если вы хотите понять, что такое авангард в его идее, и одновременно узнать, как надо работать с материалом, чтобы быть современным европейским ученым — вам предстоит освоить эту непростую книгу.